Может, они утратили связь с миром, ушли от него? Как с ними тогда разговаривать, как объяснить случившееся?..
Шум улегся по мановению руки старца.
— Зовут меня Петр Григорьев, — представился он гостям. — Давайте мы вас выслушаем, а потом решим всем миром: сможем чем помочь али нет.
— Хорошо, — кивнул головой Вадим и спросил Протасова: — Я, наверное, первым начну?.. Фамилия моя Юрченко, родом я с Украины. Весной у меня заболела мать, поехал к ней на Дальний Восток… и не доехал.
— Почему?
— Документы украли. Потом попал в милицию.
Он подробно поведал о том, как оказался у бандитов, о поисках заимки и месяцах работы на прииске. И, закончив, замялся, как школьник на экзамене, не решаясь сесть без разрешения.
— Да… — задумчиво сказал старец. — Все меняется… Когда мне сказали, что СССР больше нет, я не поверил. Тогда говорили: «Создается на века…» Теперь и вовсе не верится. Или я перестал что понимать? Ента… милица… продает людей убивцам?.. В мое время чекисты им жизни не давали, не то что общие дела вести. Загонят, бывало, в лес, а потом солдат пущают. Пару дней стреляют, но изведут до единого.
— Прошли те времена, — позволил себе улыбнуться Протасов. — Сейчас иначе. Бандиты давно не прячутся по лесам, а сидят в кабаках…
— Где? — не понял старшина.
— Это вроде трактира, — пояснил Иван.
— И слыть бандитом нынче престижно. То и власть, и деньги, и уважение…
— Уважение? — не поверил старик. — За то, что грабишь и убиваешь?
Протасов пожал плечами: ничего не поделаешь, многое изменилось в стране.
— Что — «грабишь»? Как говорится, цель оправдывает средства. Для обогащения все средства хороши, тем паче когда рвешься к власти. Не знаю, кому на прииске добывали золото, но ясно — с этим золотом до власти дорвется очередной криминальный толстосум, а дорвавшись, начнет устанавливать свои тюремные порядки… Мы ведь очутились на прииске не по своей воле. Правда, в отличие от Вадима, поперлись сами в тайгу. Потом, как в плохом анекдоте: вертолет потерпел аварию, а еще спустя два дня мы попали к бандитам. Там не просто шпана; хорошо вооружены, и верховодит ими отморозок по прозвищу Слон.
Старец мало что понял из его речи, и, заметив недоумение на его мудром лице, Протасов поправился:
— Ну, это значит… жестокий человек, чье сердце не знает жалости. С какой легкостью вы бьете комаров, так же и он убивает людей… Работало на них человек двенадцать рабов… бродяг, стало быть. Кормежки никакой, жили в землянке с нечистотами. Работали на пределе. Многие не выдерживали и умирали. На их место завозили новых. Безостановочно работал целый конвейер… а потом нам повезло — бежали! Бежали все, но выжили единицы. Да иначе и быть не могло: безоружные люди против автоматов. Нас спасла ночь… и лодка. Не будь ее, гнили бы в лесу с простреленными головами.