— Вы все-таки настоящий Дон Жуан! И, пожалуйста, не отпирайтесь!
Перед посадкой в Москве он сказал Вере, что охотно подбросит ее до дома, возможно, за ним приедет служебная машина, а если нет, то возьмет такси.
Она покачала головой:
— Спасибо, но меня будут встречать.
— Родные и близкие?
— Родные и близкие.
В Шереметьевском аэропорту он, как дипломат, таможенному контролю не подвергался, а Вере пришлось задержаться. Он ждал ее у стеклянной стенки-ограды при входе в большой зал. За притемненным стеклом белели лица и руки встречающих. Он прошелся вдоль стены: лиц, которых ожидал увидеть, не было. Прошел еще дальше. Вдруг его внимание привлекла чья-то улыбающаяся за стеклом физиономия: черные, круглые, вроде бы изумленные глаза. Так это же Сережа, тот самый парень, которого он пригрел в своем доме в первый день нового года! Какой быстрый, уже в Москве! Машет рукой, Антонов тоже махнул в ответ, но тут же понял, что Сережа смотрит вовсе не на него, а куда-то в сторону. Антонов оглянулся: от пропускных стоек таможни шла Вера.
В зале Сережа бросился к Вере, схватил ее за руки, взъерошенный, счастливый.
— Ну, здравствуй!
Вера смутилась, покраснела, пряча глаза от Антонова, промолвила:
— Знакомьтесь, Андрей Владимирович, это Сережа… мой друг!
— А мы знакомы! Знакомы! — радостно вскрикивал Сережа, схватив руку Антонова.
— Может быть, подвезти вас, Андрей Владимирович? — предложил Сережа. — У меня машина.
И не без гордости добавил:
— Своя машина. «Запорожец», месяц назад купил.
— Нет, спасибо! Меня должна встречать жена, — сказал Антонов, глядя на Веру. — Наверное, она где-то здесь…
Вера простилась с ним, почему-то не решившись подать руки:
— До свидания, Андрей Владимирович!
— Прощайте, Верочка!
Щеки ее полыхали.
Сергей, сноровисто подхватив Верины чемоданы, поволок их к выходу. Вера покорно шла за ним.
Антонов прождал полчаса. Не могло быть, чтобы его не встретили! Он почему-то был убежден, что непременно приедет Ольга, и, конечно, с Аленой.
Он снова нервно походил по залу, и его все больше охватывали тревога, грусть и обида. Может быть, они не получили телеграммы? Наверняка не получили!
Он окликнул носильщика с тележкой:
— К стоянке такси!
За своим чемоданом, который вез на тележке носильщик, он шел как за гробом, в котором покоились его надежды. И вдруг увидел, как стеклянные автоматические двери раскрылись, пропуская Алену и Киру Игнатьевну.
Алена была в веселой клетчатой юбочке, из-под которой торчали длинные, худые подростковые ноги. Увидев отца, бросилась бежать к нему по залу, косички ее с бантиками разлетались в разные стороны. До чего же выросла Алена!