Оборотень замер, подёрнул ушами при звуке дорогого имени и кивнул.
Мы прошли вдоль, свернули в один из проулков и оказались на берегу реки. Небольшая полоска суши, сейчас полностью укрытая снегом, тянулась между стройной линией домов и толстой коркой льда, успевшего закрыть воду ещё в начале месяца.
Здесь было оживлённо. На льду играли дети. Они скользили и падали, играя в снежки и просто дурачась. Рыбаки сидели поодаль у лунок. А на том берегу остановилась пара саней. Парни и девушки — всего их было семеро — гуляли промеж оголившихся стволов на некотором расстоянии.
— Я здесь останусь, — кивнул я на присмотренный мною пень, на котором я изредка выходил посидеть, подышать воздухом.
Аржен вильнул хвостом и понёсся вперёд. Сначала люди с подозрением озирались на пса, и мне пришлось крикнуть, что это мой и он совершенно не кусается. Это всех немного успокоило, а минут через пятнадцать ребята о нём и вовсе позабыли, позволяя носиться в стороне и старательно вынюхивать.
Замёрз я почти сразу, и решил побродить туда-сюда вдоль берега, чтобы немного согреться. Ещё немного и позову Аржена обратно.
Пара рыбаков, примостили толстые ветки неподалёку. Я даже мог рассмотреть слабое копошение в мешке — там уже, должно быть, лежала рыба.
Неплохой улов к середине дня, отметил я, когда рыбаки вдруг оживились, вглядываясь куда-то вдаль. Я тоже присмотрелся, но ничего не увидел. Один из мужиков, худой, в фуфайке, подскочил, быстро смотал удочку, подхватил свой мешок и вприпрыжку заковылял в мою сторону. Я растерялся, глядя, как он прячется за укрытыми снегом кустами, а уже парой минут спустя, завидел, как к его другу, неспешно переваливаясь, идет баба. Такая, что и коня на скаку остановит, а то и прибьёт.
Грузная, с круглыми раскрасневшимися щеками и узкими поросячьими глазками, она наступала всё ближе.
— Где он, Исмло? — потребовала она, выпятив подбородок вперёд и уперев руки в бока, как только встала напротив рыбака.
— Почём мне знать, Гранда. Я мужа твоего со вечёру не видел, — пожал тот плечами.
— Бреши больше. То-то вы шли спозаранку с пустыми мешками за плечьми*.
— Так то не мы были.
— А хто*? — требовала она.
— Говорю же, не мы. Почём мне знать? Я один сегодня рыбачу.
— Исмло, не дури, а то скажу Дугле, как ты шестого дню* назад, вдове пекаря свой улов стнёс*, а домой пришёл с пустыми руками.
Мужик не ответил, только прокряхтел что-то неразборчивое, нахмурил морщинистую морду и сплюнул.
— Ушёл он.
— Куды?
— Да шо ж ты за баба такая! Я Грульке твоему не нянька? Сказал, что не клюёт у него. Вона лунка пустая, — махнул он рукой. — Собрался и ушёл. Куда его понесло, знать не знаю.