— А не врёшь? — с подозрением спросила баба, сощурив и без того узкие щелки глаз сильнее и чуть склонившись. — Ты, кажись, не один был.
— Да парень, вон, подошёл спросить, кого ловлю, — кивнул мужик в мою сторону. — Как на духу говорю тебе, Гранда. Ушёл. Поди, к Петруну потащился. Тот нас, значит, звал давеча, говорил самогону раздобыл гдесь*.
— Ладно, — бросила баба после того, как ещё раз внимательно прошлась по мне взглядом, а затем зорко, словно сокол оглядела окрестности. — Пошла я, — объявила она, и заковыляла обратно, той же дорогой, что и пришла.
Погодя, когда бабы уж и след простыл, мужик вылез из-за кустов и, внимательно всматриваясь вдаль, заковылял к товарищу.
— Эх, нелёгкая принесла.
— И не говори, — подсаживался беглец, бросая мешок на прежнее место. — Житья не даёт.
— Как тебя жениться-то на ней угораздило?
— Сам не разумию*, — развернул он верёвочку и опустил в свою прорубь. — Думаешь, правда поверила?
— Наверняка. Теперь, если и пойдёт к Петруну, только к вечёру домой вернётся.
— Это ж ты её на другой конец города услал — покачал бедолага головой. — Она тебе ещё припомнит.
— Та, — смело отмахнулся мужик. — Не пропадём, пока бабы басням верят…
Дальше я слушать не стал, развернувшись в поисках Аржена — нам срочно нужно было домой.
Оборотня было не видать. Я бросился по льду через реку, рассчитывая найти его на том берегу.
— Аржен! Аржен!
Как же это я раньше не догадался. Ответ же был очевиден, перед самым носом. Всего только и стоило…
Под ногой вдруг раздался оглушительный хруст, и я не понял, как мигом провалился под лёд. Мерзлые иглы сразу же ударили тело, я перестал дышать, уйдя вниз с головой. Разом отяжелевшее, оно не давало пошевелиться. Я был сбит с толку. Ошарашен. Холодно стало смертельно…
Дышать стало нечем — испугавшись, я резко выдохнул, но даже если бы здесь и был воздух, я бы не смог сделать вдох. Я словно сам превратился в кусок льда. В ещё живую, но уже почти нет, статую, как те, что в Новый Год на площади. И сейчас опускался всё ниже. На дно. Свет мерк, рассеиваясь в пустоте вокруг.
«Вернусь ли я в дом господина призраком?» — мой разум едва справился с мыслью, но она тут же исчезла.
«Наверное, я бы хотел увидеться с ним снова».
«Эйриг».
Имя господина было последним что я вспомнил до того, как меня закрутило водоворотом и я наконец умер.
Да, я точно умер. Меня потянуло так резко. Должно быть, на тот свет. Горло сдавило, словно на шею накинули удавку. Несправедливо. Тонуть в ледяной воде было мучительно больно. Почему я должен был почувствовать себя ещё и повешенным?