— У тебя был допуск?
Дебилом Дитер не был и многое смекнул. У обычного техника не могло быть доступа к ключевым узлам. Получалось, что моя должность позволяла… Но он снова ошибся.
— Нет. Улучил возможность. Требовалось заменить одну из микросхем, но главный механик не вышел, и я сказал, что справлюсь. Тогда и установил небольшой заряд.
— Быстро ты сориентировался. Повезло, — задумчиво заключил Дитер, списывая мои заслуги на тупую удачу.
— Несвежий кусок рыбы в нужной тарелке. Вот и всё везение.
Нагрузку на блок я сумел устроить без проблем, когда мешавший бета наконец слёг. Дальше установленный заряд и ожидание.
Дитер долго молчал. Переваривая. Он всё правильно догонял. Я улыбнулся, зная, что сейчас он не может меня видеть, и подумал, кем выгляжу в его глазах. Но всё было справедливо, именно таким я и был. Стал.
— Ты пришёл к Цорму за год до побега. — Именно так ответил альфа, когда мы оказались на базе впервые и Дитер принялся за допрос. — Он сказал, что к тому времени ты уже работал в тюрьме. Как долго? — Я понял, о чём на самом деле спрашивал Дитер.
Альфа пытался сложить мозаику, прикидывая, сколько мне понадобилось времени с «Олгейт». Ведь ясно, что я оказался там не случайно. Перебрался за стены, занял возможную позицию. Всё разузнал, спланировал, собрал комп, убрал мешавших в сторону. Нашёл банду Дитера, обо всём договорился и вытащил альфу наружу, когда его собственные люди потерпели крах. Терпели крах двадцать лет!
Похоже после моего выверта с течкой до него наконец дошло, что и тогда я действовал в одиночку. Я справился со всем сам, и Дитер даже представить не мог, сколько мелочей были разложены строго в определённом порядке, а после находились под тщательным присмотром, чтобы сейчас он мог вот так лежать со мной рядом, а не торчать в камере замороженным куском мяса.
— Пять лет.
Я размышлял о том, сколько лет мерз в проклятой тюрьме, приближаясь к своей цели крошечными шагами. Спичечный коробок никогда не сдвигался больше, чем на корпус, а до цели оставалось, как до луны.
Но лет впереди маячило достаточно и я перестал видеть причины, почему не ступить на эту дорогу. Какая у меня была жизнь? Жалкого, никому не нужного омеги, оставшегося в одиночестве, когда Тиратия узурпировала власть?
Всё, что ждало меня впереди — убогая работа за гроши или жизнь одиночки-нелегала в вечных бегах. Насилие, страх. Но пугало больше всего не это. Пугало то, что как бы ни уверяли все вокруг, что живём одним днём, следующий день непременно наступал, а я никак не дох. Сколько ещё таких дней было впереди? Иногда мне чудилось, что бесконечность.