Стоявший под деревом человек докурил сигару, бросил окурок и тщательно растер его ногой.
– Значит, Опалин, – пробормотал незнакомец, щуря светлые глаза. – Ну-ну…
После чего без остатка растворился в лабиринтах московских улочек, исчез, сгинул, и город стер следы его шагов.
Начался серьезный допрос.
Ф. Достоевский, «Бесы»
Казачинский ждал следующего дня с нетерпением. Отчего-то он был уверен, что одно из двух недавних расследований движется к завершению и что Опалин вот-вот назовет имя убийцы. Однако утром, едва Юра явился в угрозыск, его ждало разочарование: Петрович вручил ему новехонький ордер на получение летнего обмундирования установленного образца и велел катиться прямиком на склад.
– Да я потом могу… – начал Казачинский.
– Не потом, а прямо сейчас, – отрубил Петрович. – И если они опять будут пытаться всучить тебе старье или не тот размер, пригрози, что будешь жаловаться. Все ясно? Шагом марш! И вот еще что: заверни на обратном пути в парикмахерскую и скажи, чтобы тебя подстригли. А то ходишь весь обросший, смотреть тошно. Угрозыск, положим, не армия, но у нас тоже есть кое-какие правила насчет внешнего вида…
Бунтуя в душе, Казачинский все же догадался заглянуть в кабинет, где сидел Яша, и тот посвятил его в подробности расследований.
– С убийством в парке Горького заминка, – сообщил Яша. – Выяснились непредвиденные обстоятельства.
– А Опалин где?
– С утра допрашивал дворника Яхонтова – ну, того, который с Пречистенки, а сейчас со спецами внизу ругается.
– Почему?
– Ну, они бабу с твоей фотографии опознать не могут, а он уверен, что она должна быть в картотеке. Требует Михалыча вызвать, а он в отпуске сейчас.
– Что за Михалыч? – заинтересовался Казачинский.
– Светоч, – без намека на иронию ответил Яша. – Всех преступников помнит в лицо, и дела их, и биографии. Уникальный человек. Одна беда – ему за семьдесят уже.
– А-а, – протянул Казачинский. Уголовный розыск завораживал его, как сложный, странный механизм, сулящий встречи с необычными людьми, которые в своем роде компенсировали необходимость возиться с преступниками и доказывать их вину. – А дворника отпустили?
– Кто ж его отпустит? – изумился Яша. – Не, ну, по его словам, он пьет и вроде как с утра еще ничего, а вечером напивается и засыпает. Но это же не алиби.
– Али… что?
– Это когда в момент совершения преступления ты совершенно точно находился в другом месте, – объяснил Яша. – Слушай, ты чего книги-то не читаешь?
– Я читаю, – оскорбленно ответил Казачинский. – Знаешь, а я бы поверил, что, когда дом профессора грабили, дворник спал без задних ног. Это объясняет, почему бандиты его не убили.