— Женщина, — обратился к Варваре Иван — и вовремя одумался: тетки-то не любят, когда к ним так обращаются. Чем моложе назовешь, тем лучше будет результат. — Девушка! Я тут подумал — не нужно мне в опочивальню. Вы просто такси мне вызовите, а то…
Варвара словно его не видела, к стражникам повернулась.
— В подземелье его! — и голосом таким произнесла, что он вздрогнул.
А стражники и рады стараться — потащили Ивана куда-то.
— Вы чего творите, женщина?! — закричал он на весь терем в надежде, что Добрыня Никитич, друг его отца, услышит. Только в столовых хоромах снова шальная музыка заиграла, и хмельные бояре загудели. — Какое подземелье?! Э-э-э, не слушайте ее! — принялся Иван отговаривать стражников. — Вождь сказал — в опочивальню!
Только стражники, как каменные истуканы, дальше топали и мрачными физиономиями выразили полную готовность слушать зловредную бабу, а не доводы пленника.
Но полагаться на судьбу-злодейку Иван вовсе не собирался. Если эти чудилы думают, что они в сказке, то он им подыграет. Когда-нибудь это представление закончится, и он им все припомнит. С его-то мозгами придумать ответный прикол не составит труда.
— Вы об этом пожалеете, — пригрозил Иван стражникам, тащившим его по длинному темному коридору.
Как в поговорке — чем дальше, тем страшнее ему становилось. Музыка из столовых хором совсем стихла, голоса больше не слышались, да еще такая темень подступила — как с закрытыми глазами идешь. Впрочем, Ивану путь не надо было искать — его волокли стражники. Он терялся в догадках — чем насолил Варваре, раз она так жестоко с ним поступила?! И пяти минут он не простоял перед Добрыней, как успел стать ее врагом. Или она действовала по принципу «Вали кулём — потом разберём!»? Но с каждым шагом Иван убеждался в том, что может задержаться в мрачном подземелье надолго. Испуг толкал его на активные действия. Пару раз он попробовал вырваться, пару раз пообещал горы золотые. Но на этих конкретных Варвариных холопов никакие его уговоры не действовали.
В подземелье, в его непроглядной темноте, таились зловещие призраки. Длинный коридор терема плавно перешел в тюремный. Помещения стали меньше, потолки ниже, появились решетки по бокам — камеры, в которых содержались пленники. Чем они не угодили жене князя, понять было трудно. Иван обратил внимание на странную тетку в лохмотьях, прильнувшую к решеткам и вперившую любопытный взгляд в нового пленника. Иван инстинктивно отшатнулся от нее: вдруг вытянет когтистую руку и зацепится за него — так отчего-то подумалось. Только в той стороне, куда он шагнул, из тьмы загорелись два желтых глаза. Не человеческие глазищи! Ужас! Тьфу-тьфу!