Всё было, как и в иные ночи августа, июля, других месяцев. Стояла обычная летняя ночь, обычная трудовая ночь в череде ночей его жизни. Но именно сегодня, после совещания с представителями Карельского фронта, он особенно долго думал об отношениях с Финляндией. О военной обстановке, о военной перспективе на Северо-Западе. О маршале Маннергейме.
Куранты на Спасской башне Кремля после мелодичной прелюдии пробили четыре раза. Верховный почему-то посмотрел на часы, потом позвонил.
Тотчас вошёл Поскрёбышев. Он был совсем небольшого роста. Лицо его, морщинистое и чуть желтоватое, было озабоченным.
— Товарищ Сталин?
— Не поедем в Волынское. Отдохну здесь.
— Слушаюсь, товарищ Сталин!
Из другой двери сразу же появился крупный генерал-майор Власик, начальник личной охраны вождя.
Сталин прошёл в спальню, через комнату от большого кабинета, на кровать ложиться не стал. Снял сапоги, прилёг на диване, укрылся поданным ему тёплым и толстым шерстяным одеялом.
— Товарищ Сталин? — Генерал Власик встал по стойке смирно.
— Спасибо, Власик, ничего не надо. Подай бутылку боржоми и иди. Свободен!
— Спокойной ночи, товарищ Сталин!
— Спокойной.
Неутомимый, умный, проницательный, расчётливый, хитрый, беспощадный, мудрый, мстительный, гордый, лицемерный, целеустремлённый, коварный... Он сегодня очень устал.
Вроде бы и день был обычным. Ничего из ряда вон выходящего не произошло. Ни в ходе войны. Ни в стране. Ни в мире.
Весь предыдущий день и всю прошедшую часть ночи по всему фронту грохотала война боями местного и разного значения. Завершались и готовились крупные операции. В этот день не сдали и не освободили ни одного города. Точнее освободили один небольшой город на Волге — Серафимович.
Вчера и Жуков приходил только раз, с утра, доложил обстановку на фронтах. А несколько раньше, в начале августа, наши войска оставили Ставрополь...
Но было событие, которое порадовало Верховного. Он большие надежды возлагал на новый, мощный и быстрый танк, который готовили очень тщательно. И вот пять дней назад Кировский танковый завод в Челябинске начал серийный выпуск этого нового танка Т-34. Эти танки уже воевали и здорово. Но их было мало. И вот теперь ещё один мощный завод.
А вчера, 27 августа, наша авиация дальнего действия нанесла несколько бомбовых ударов по Берлину. Когда Сталину об этом доложили, он даже улыбнулся, подумав, что теперь второй человек в Германии после Гитлера — Геринг больше не Геринг, а Майер. Эта фамилия у них — ну как у нас — Иванов. Потому что ещё в сорок первом Верховный читал в одной из информационных справок, как Геринг поклялся, выступая по радио, что, если хоть одна бомба упадёт на Германию, он будет не Геринг, а Майер. А наша авиация уже с конца сорок первого бомбила Берлин. Вот теперь он — Майер.