– Это не самый лучший способ помочь, – пробормотала Белль, вновь обретя голос.
– А искать женщину, имени которой мы не знаем, вообще бессмысленно! – ярилось Чудовище. – ЭТО БЕСПОЛЕЗНО!
– А РАЗВЕ ПОХОЖЕ, ЧТО МЕНЯ ЭТО РАДУЕТ? – Белль тоже сорвалась на крик. – Вовсе нет! Я только что поняла, что не помню имени собственной матери! Разве это не ужасно?!
Уши у Чудовища виновато поникли, оно потупилось и пробормотало скороговоркой:
– Ты права.
Белль покачала головой и потерла виски.
– Ладно. Мы знаем, что когда-то она жила здесь и, очевидно, была довольно известна. Мы знаем, что я родилась здесь, если видение в осколке зеркала меня не обмануло. Значит, если мы покопаемся в книгах о переписи населения, то, возможно, найдем запись о моем рождении или крещении, а также имена моих отца и матери. – Она глубоко вздохнула. – И, вероятно, запись о ее кончине, а также о причине этой самой кончины. Не знаю, чем это нам поможет, но все лучше, чем ничего.
– В этом... есть смысл, – нехотя пробурчало Чудовище.
– Ты можешь начать вон с того тома, справа, – строго сказала Белль, указывая на растерзанный фолиант. – Попробуй хотя бы определить, какие годы там указаны.
Чудовище смиренно повиновалось.
Сначала все сливалось у Белль перед глазами... бесконечные ряды имен налогоплательщиков, крестьян, по большому счету вовсе не достойных упоминания, и огромное количество людей по имени Жак и Франсуа.
В довершение всего девушка поняла, что в документах очень редко упоминаются женщины – там, как правило, перечислялись главы семейств, и почти все они были мужчинами.
Почерк у безымянного архивиста, который вел отчетность, оказался настолько мелкий и убористый, что Белль периодически пропускала смену времен года, а то и смену лет.
В поисках записи о своем рождении Белль просматривала списки людей, живших за двадцать лет до проклятия, и скоро ей в глаза бросилось нечто странное: рядом с некоторыми именами стояли забавные значки. Охваченная любопытством, девушка перевернула несколько страниц, посмотрела записи за разные времена года, пытаясь понять, не являются ли значки обозначением добавочного налога, отметкой о смерти или несут какой-то другой смысл, важный для королевского казначейства.
И ничего не поняла.
Объединяло значки только одно: те имена, рядом с которыми они стояли, больше в списках не упоминались – даже в списках умерших.
Все отмеченные люди были разного возраста и пола, принадлежали к разным профессиям. Белль гадала, что же их всех объединяет.
– Нашла! – вдруг закричала она, на время позабыв о непонятных символах. – Я нашла себя! Запись о своем рождении!