Д’Арк нервно переступил с ноги на ногу, недовольно поморщился, посмотрел на свои старомодные сапоги.
– В мои планы никогда не входило причинять вред людям. Тем более своему старому другу. Его предательство вывело меня из себя.
– Предательство? – возмущенно переспросила Белль. – Это вы предали лучшего друга! Предали всех своих друзей!
– Он пошел против собственной расы! – прошипел д’Арк. – Зачем кому-то, кто рожден чистым, рожден невинным, помогать чаровникам? Он же знал, как они опасны!
– Мы уходим, – осторожно проговорил Морис. – И ты нас отпустишь. Думаю, ты и сам понимаешь, в какого подлеца превратился, Фредерик. Ты же умный человек и всегда таким был. Ты должен понимать, когда следует остановиться. Прощай.
Морис взял за руки жену и дочь, после чего повернулся к д’Арку спиной, собираясь уйти.
– Ты ошибаешься, старый друг, – хрипло сказал д’Арк. Белль услышала, как он с ужасным щелчком взводит курок мушкета.
Они повернулись к доктору. Тот стоял, подняв оружие, и целился, закрыв один глаз. Похоже, старый негодяй решил убить их во что бы то ни стало.
Белль уже открыла было рот, выбирая самые разумные, жалобные, правильные, умоляющие слова...
А в следующий миг сквозь толпу промчалось Чудовище и прыгнуло, метя д’Арку в горло.
Все вместе
– Чудовище! – закричала Белль.
Ни разу за время своего пребывания в замке она не видела его в таком состоянии. Из оскаленной пасти Чудовища капала слюна и летели клочья пены, острые клыки казались длиннее, чем они есть, виднелись черные, как у животного, десны.
Глаза были, как и прежде, ярко-голубые, но в них не осталось ни следа человечности и разума. Чудовище было безумно.
Д’Арк успел один раз выстрелить, после чего Чудовище ударило его в грудь, сбив с ног. Белль не смогла определить, куда попала пуля: даже если безумный доктор ранил Чудовище, оно никак этого не показывало.
Подмяв под себя человека, зверь занес когтистую лапу, изготовившись разорвать жертву на куски, словно изголодавшийся лев.
– Подожди!
Белль вырвалась из рук родителей и бросилась к Чудовищу.
– Белль, нет! – закричал ее отец.
Принц, как ласка, повернул голову совершенно нечеловеческим движением, при этом нижняя половина его тела оставалась абсолютно неподвижной, и посмотрел на Белль. Принюхался, так что его мокрый нос и розовый язык оказались в опасной близости от лица девушки.
Белль стояла неподвижно.
– Чудовище, это я, – сказала она и медленно потянулась к нему рукой.
Чудовище глядело с подозрением.
Белль прикусила губу и осторожно коснулась горячей, покрытой мехом лапы.
– Помнишь меня? Это Белль. Я – Белль. Я читала тебе сказки.