– Для вас просто Гарольд. Мы пока не родственники.
Новые знакомые тут же завели разговор о рыбалке, наживках, лодках и погоде. Чарити взирала на них с благоговением. Как легко мужчинам дается общение! Ну почему она не смогла вести такую же легкую и непринужденную беседу с Эмили Радд? Потому что ты безнадежно отсталая и ничего не понимаешь в вещах, которые так любят обсуждать женщины. По правде говоря, она даже не знала, что вообще обсуждают женщины. Кулинарные рецепты? Нет, слишком тривиально. Рестораны?..
Тут она достала из духовки печеную картошку и обожгла палец о фольгу.
– Ой-ой-ой!
И надо же было так заверещать! Мужчины оборвали разговор и бросились к ней. Гарольд схватил ее руку и исследовал ожог.
– Черт возьми! Больно?
Далтон склонился над ее левым плечом, и в кухне вдруг стало очень жарко.
– Я мигом…
– А ты согласна с теорией, что место ожога нужно потереть о волосы? – спросил Гарольд.
Чарити рассмеялась. Она с детства слышала это от бабушки.
– Нет, не согласна.
– Я тоже, – с улыбкой признался Гарольд. – Разве что чувствуешь себя по-дурацки и забываешь про боль.
Далтон вернулся с липким кусочком какого-то растения, не спрашивая разрешения, взял ее руку и выдавил клейкий сок на горящую кожу. Жжение мгновенно утихло.
– Алоэ?
Далтон посмотрел сверху вниз и подмигнул.
Она закатила глаза и выдернула руку.
– Отвечайте! Алоэ?
– Лечит все, что болит. – Далтон переложил картошку на блюдо и отнес в столовую. Люстра над накрытым столом сияла, будто на ней горели настоящие свечи.
Он явно чувствовал себя как дома, и Чарити не могла пожелать лучшего. Как будто они – одна семья. Вот бы все ее гости были такими!
Далтон поставил картошку на стол и повернулся к Чарити. Мягкое свечение люстры отразилось в его глазах. Свет словно дожидался его прихода. Далтон, казалось, менял все, к чему прикасался. Ему очень шла роль распорядителя за столом, и у Чарити сжалось сердце при мысли о том, сколько раз за последний год он обедал в одиночестве. Даже в его осанке сквозило что-то несокрушимое. Только такой гранитный утес мог пережить пронесшийся шторм.
Гарольд подошел к столу.
– Жарёнка остывает.
Чарити хихикнула. Жарёнка. Давно она не слышала этого слова!
Они уселись за стол и разложили по тарелкам рыбу, картошку и зачерствевший хлеб, из которого Чарити собиралась сделать гренки, а клубнику брали руками из большой миски, не обращая внимания на капающий сок. И совсем забыли про салат, который засыхал на кухонном столе.
Наконец Далтон откинулся на спинку стула.
– Бесподобно!
– Бабушкин рецепт. Она в самом деле выиграла с ним конкурс.