Ее ладони были покрыты сплошной кровавой раной. Она взглянула на них, и глаза ее вновь наполнились доверчивыми слезами:
— Руки болят! — плаксиво всхлипнула детским голоском и протянула ладошки к его лицу.
Федор подул на раны, удивляясь, что девушка смогла такими руками разводить костры, стрелять.
Она не бросила веревку, когда сорвалась ее подруга и из скалы выдернулся крюк. Силы были не равны, но она сжимала пальцы даже тогда, когда веревка стала жечь ладони раскаленным железом.
При всей неприязни к туристам Подружка вызывала у лесоинспектора чувство уважения.
— Сейчас мы тебя полечим. У меня для таких ран есть хорошее лекарство. Заживет как на собаке.
Федор наконец сбросил с плеч рюкзак, поднялся на ноги, мимоходом сунув в карман пистолет, достал бинт, вату, склянку с мазью и ампулу новокаина. Обезболив рану, приложил к ней вату с мазью и стал бинтовать, приговаривая:
— Немного пощиплет, но ты потерпи: ты — девочка взрослая.
Скалолазка застонала, засучила длинными ногами, но руку не вырвала, позволив ему закончить перевязку. Затем доверчиво протянула другую.
— Вот и умница! — похвалил Федор.
Наконец он разглядел ее. О возрасте скалолазки сейчас трудно было судить. Ей могло быть и двадцать пять, и тридцать пять лет. Растрепанные густые русые волосы еще сохраняли форму какойто пышной прически. Широкий лоб, очень большие глаза, опухшие выпяченные губы и маленький, подрагивающий подбородок… Голосок, с которым никак не вязались рискованные увлечения и пистолет. Но, так или иначе, эта девушка или женщина имела прямое отношение к гибели двух людей и если не подстрелила его самого, то только благодаря тому, что он за последние двадцать пять лет своей жизни пережил много неожиданностей на таежных тропах.
Федор быстро развел костер, приготовил ужин и ночлег, хотя до сумерек оставалось еще часа три.
Накормив скалолазку из своей ложки, как ребенка, он стал собираться.
— Вы уходите? — спросила она, и в глазах ее снова заполыхал страх. — Куда?
— К потемкам вернусь. Мне свою работу надо закончить, — ответил он уклончиво. — Сиди здесь и жди. — Достал из кармана пистолет, освободил возвратную пружину, вынул пустую обойму. — Патроны есть?
Она кивнула на нагрудный карман жилетки. Он вытащил из него запасную обойму, вставил в рукоять, клацнув затвором, загнал патрон в ствол, поставил пистолет на предохранитель, сунул его во внутренний карман пуховки, которую подобрал на стоянке, и накинул ей на плечи.
Она бросила на него взгляд, быстрый, испуганный, испытующий.
— Жди! — кивнул Федор. — Только в меня больше не стреляй: посмотри сперва кто, спроси, что надо, а потом… А дальше действуй по обстоятельствам.