— Ремонтная группа называется… Ап! — его плевки с резким чиканьем отскакивали от перегревшегося коллектора.
Наконец компрессор схватил: мелко задрожал, выпустил в хмурое предвесеннее небо сизое кольцо дыма, потом другое, зашипел ресивер, наполняясь воздухом, напряглись резиновые шланги, и возле кучи бревен неуверенно завыла пневмопила. Еще вчера все были просто проходчики подземного участка, порой забывали, кто в какой бригаде, черта, разделявшая их на две половины, была туманна и условна, как линия горизонта в это время года. А сегодня, пока Фокин присматривал в куче оборудования, что получше, другой бригадир, перешептавшись со своими, начал строить баню: когда еще придет бульдозер, когда еще дадут подъемный кран? Только на строительстве бани бригада могла заработать сотни полторы, да эстакада, обустройство…
Касым засобирался в какой-то ближайший совхоз. За мастером увязался проходчик Козоглазов, говорил, где-то поблизости живет свояк, найдем — поможет. Фокинские жались к печке в прокуренном вагончикебытовке, поругивали Касыма и Козоглазова: дело шло к обеду, а бульдозера все не было. Хвостов с Лаптевым — краснорожие, телогрейки нараспашку — стучали топорами… Шульц, шмыгая носом, пилил стояки. Ежась на ветру, фокинские невпопад давали советы и снова возвращались к печке.
К обеду подкатил маленький экскаватор с миниатюрным ковшом, переброшенным через кабину, словно ядовитый хвост скорпиона. Двадцать глоток загалдели виртуозной бранью. Фокинские толпой вывалились из вагончика. Громче всех кричал Мишка Лаптев:
— Говорил же, говорил Касыму — бульдозер нужен, — размахивал руками: — Р-раз — траншею до коренных пород, крепление — бац! — поставили, траншею засыпалии… алга! Делай погонные метры…
Хвостов, попинывая сапогом металлическую пригоршню ковша, плюнул в нее:
— Вручную быстрей отлопатим!
Экскаваторщик, хмурый и мутноглазый, зашел в бытовку, молча выцедил кружку чая, крякнул от его вяжущей крутости и стал собираться обратно в совхоз.
— Не подходит? Забот меньше!
— Ты что, мужик? — сменили тон проходчики. — Копай, если послали!
Через минуту надменный Фокин грудью напирал на ощетинившегося, малорослого Лаптева.
— Доводи до ума свое дело, банщик. Тебе еще на сутки работы хватит.
Хвост сдвинул к переносице штришки бровей, стал заходить сбоку.
Подперев бока руками, здоровенный Крокодил стоял за спиной Лаптева, а Димка-Китаец-Чебурек ушловато зыркал пуговицами глаз, еще путаясь, кто свой, кто чужой. Экскаватор газанул, выпустив густую струю дыма, и пополз к отметке фокинского шурфа. Кто-то смышленый залез в кабину и разом прекратил спор. Угрюмый экскаваторщик часто замигал белесыми ресницами, не понимая, что за сила тянет его машину в гору. Потом подскочил, нахлобучил шапку и затопал сапогами.