— Даже думать об этом не хочу. Иначе заберу у него это проклятое ружье и выброшу в ближайшую канаву. Видеть его не могу.
— Все-таки, держит он его весьма оригинально.
Анриетта презрительно фыркнула.
— Может, ему повезет, и он напугает им каких-нибудь несмышленых младенцев.
Мадам Маршалл встретила гостей очень сердечно. Отсутствие Луи она, конечно, заметила, но тактично не стала выяснять, что к чему. Анриетта сама сказала об этом.
— Мне очень жаль, сударыня, но мой муж не смог поехать с нами. Ему было очень неловко, но дела…
— Я понимаю, — кивнула Элен, — у мужчин всегда есть какие-то дела. Жаль, конечно, но с другой стороны это даже хорошо. У нас собралось исключительно женское общество. Как ваше здоровье, Тина? — спросила она, поворачиваясь к Валентине.
— Прекрасно, — отозвалась та, — честно говоря, я почти забыла об этом.
— Я вижу, вы приняли меры предосторожности, — слегка улыбнулась хозяйка, бросив короткий взгляд на пролетку.
— Меры, — пробурчала Анриетта себе под нос, — да, вот оно сидит, наше пугало. И всем сразу стало невыносимо страшно.
Они засмеялись.
— Прошу вас, — пригласила их Элен в дом.
Гости прошли вслед за ней в гостиную, где расселись в мягкие кресла. Валентина с любопытством осматривалась по сторонам и нашла, что у Элен очень уютно и мило.
— Я хочу познакомить вас со своими детьми, — сказала Элен, — сейчас гувернантка приведет их.
В самом деле, через несколько минут в гостиную вошла женщина, держа за руки двух симпатичных детей. Старшая, Энн, была очень похожа на мать. Те же черные прямые волосы, заплетенные в две скромные косы, то же спокойное и уверенное выражение серых глаз. Младшему Томми было всего пять. Пышные, вьющиеся каштановые волосы и озорные синие глаза намекали на непокорный и непоседливый нрав, а также вздернутый веснушчатый нос и исцарапанные руки с коротко остриженными ногтями.
Энн присела перед гостями. Томми неуклюже шаркнул ножкой и счел, что обмен приветствиями закончен. Выдернув свою руку у гувернантки, он прошелся по гостиной, рассматривая гостей без малейшего смущения, а потом подошел к Валентине.
— А у меня что-то есть, — сказал он, — хотите, подарю?
Девушка улыбнулась. Ее опыт общения с детьми был очень мал. А если быть совсем точным, то его вообще не было. Но все-таки она рискнула ответить:
— А что это?
Мальчик сунул руку в карман и довольно долго там рылся. При этом его лицо покраснело от усилий, словно карман был бездонным. Но наконец он выудил оттуда какую-то круглую и блестящую штуковину и показал ее Валентине:
— Вот.
— О-о, — протянула она, рассматривая ее и не понимая, что же это такое, — какая красивая. Ты и в самом деле хочешь мне ее подарить?