— Что-то ты слишком бойко разобралась с чужими проблемами, Анриетта, — хмыкнула Валентина, — словно сама вот-вот станешь мадам Фолье.
— Боже меня упаси. Никогда бы не вышла замуж за этого зануду.
— А как же двое детей? — припомнила ей кузина и рассмеялась.
— Да ну тебя, — отмахнулась та, — давай лучше подумаем, когда поедем в гости к мадам Маршалл.
— Сегодня уже поздновато для визита. Может быть, завтра?
— О, завтра Луи занят. Впрочем, спрошу у него. Он никогда не был в особенном восторге от мадам Маршалл.
— Почему?
— А почему все должны быть от нее без ума?
На этот вопрос Валентина ответить не смогла, поэтому просто пожала плечами.
— Не знаю. Я думала, тут есть какая-то причина.
— Причина есть. Мадам Маршалл слишком властная женщина, а он таких не любит.
— Значит, мы поедем вдвоем?
— Наверное. Если Луи не захочет.
— Что-то подсказывает мне, что он не захочет, — съехидничала девушка.
Как она и предполагала, Луи ехать в гости решительно отказался, сославшись на обилие дел, которые у него скопились и которые нужно было срочно решить. Прямо завтра. Но против их визита он не возражал, только заметил:
— Поезжайте, но возьмите с собой Годье. И пусть он прихватит ружье. Вы, надеюсь, не забыли, что произошло совсем недавно?
— Разумеется, нет, — возразила Анриетта, — но брать Годье, да еще и с ружьем… Ты что, издеваешься? Он ведь либо нас пристрелит, либо сам застрелится.
— Не выйдет, — Луи фыркнул, — он промахнется.
— Тогда зачем вообще брать его с собой? — недоумевала Валентина.
— Он как-никак мужчина. А мужчина с ружьем уже является предостережением.
— Старый болван с ружьем, — тихо пробормотала Анриетта, — пусть лучше возьмет палку поувесистее. Тоже страшно, но в это случае я смогу вздохнуть спокойно.
— Ладно, успокойся. Ничего Годье не натворит. Пусть только не убирает ружье с предохранителя.
— Господи, Луи! Да ни он, ни я не знаем, что это такое.
Валентина не выдержала и рассмеялась.
— У меня есть предложение, которое всех устроит. Давайте вообще не будем заряжать это злосчастное ружье.
На что Луи заметил, что лучше уж тогда взять палку.
На другой день кузины сидели в пролетке со старым лакеем, в руках у которого все-таки было ружье и как говорил Луи, оно было заряжено. Валентина не обращала на это внимания, а Анриетта всю дорогу подозрительно на него косилась.
Старый Годье устроился рядом с кучером. По пути он громко жаловался на ухабы, ямы и собственный радикулит. Ружье он держал подмышкой, словно веник, так что опасения Анриетты были вполне реальны.
— Он поставил его на предохранитель? — вполголоса поинтересовалась Валентина у кузины.