— Простите меня, мисс Лефевр, я вас очень прошу. Мне так жаль, что я так грубо с вами обошелся. Клянусь, больше этого не повторится.
Валентина нехотя обернулась и окинула его взглядом, лишенным какой бы то ни было теплоты.
— Да? — переспросила она.
— Вы простите меня? — спросил он.
— Не знаю, — девушка сдвинула брови, — после всего, что вы мне сказали, с вами даже разговаривать не стоит.
— Ну мисс Лефевр, я был не в себе и не соображал, что говорю! — взмолился он.
— Неужели? Так вот, было бы очень неплохо, если бы вы, когда не в себе, не подходили ко мне. К кому угодно, но не ко мне.
— Хорошо, — торопливо согласился Кейн, — и я никогда больше не позволю себе такого, клянусь вам, мисс Лефевр.
— Надеюсь, что не позволите. Ну хорошо, я вас прощаю. Но это только на первый раз. В дальнейшем терпеть такого обращения с собой я не намерена.
— Конечно. Благодарю вас, мисс Лефевр. Но все-таки, было бы лучше если бы вы не носили эту одежду.
— На эту тему я вообще говорить не желаю. Месье Кейн, когда у вас появится невеста, делайте ей замечания, а меня оставьте в покое. Хватит об этом.
— Да, — кивнул Патрик с очень несчастным видом.
Он надеялся, что этой невестой станет сама Валентина. Но быстро понял, что если он будет продолжать в том же духе, этого никогда не случится.
— Вам правда признавались в любви пятнадцать раз? — спросил он, сменяя тему.
Валентина рассмеялась.
— Что вы, месье Кейн, я же пошутила! Нет, не пятнадцать. Всего восемь.
— О да, вы правы, это очень мало, — сказали в ответ, но это был вовсе не голос Патрика.
Девушка обернулась. Она и не ожидала от Патрика никакого ехидства.
— Я так и знала, — сказала Валентина, — такое можете сказать только вы, месье Рэдклифф. Наверное, вам просто завидно.
— Да, конечно, — рассмеялся он, — это именно зависть в чистом виде. Мне-то признавались всего четыре. Как я ужасно отстал от вас! Кейн, вам пора проследить за парусами.
Лицо Патрика исказилось от злости.
— Они спущены, — проскрипел он.
— А зачем вам паруса, если вы все равно стоите? — полюбопытствовала Валентина, — здесь скорее нужно сбросить якорь.
— Спасибо, Тина, что бы я без вас делал. Наверное, давно бы сел на мель.
— Странно, что не сели. И еще странно, как вы еще целы, плавая на такой старой посудине.
Рэдклифф наградил ее взглядом, который даже в темноте не мог бы сойти за любезный.
— Мисс Лефевр, — тяжело вздохнул он, — придержите язык.
— Не хочу, — незамедлительно последовало в ответ, — что вы постоянно меня воспитываете? Мне это не требуется, я давно вышла из детского возраста.
— Правда? — хмыкнул тот, — сомневаюсь. Вас еще воспитывать и воспитывать. Кейн, вы еще здесь?