На станции он долго ждал хоть какого-нибудь поезда, идущего в его края. Но поезда не было. Ни в ту, ни в другую сторону. В тупике стояли несколько вагонов, и из них выгружали свои нехитрые пожитки пообнищавшие господа. Махно быстро смекнул, в чем дело. Вдали виднелись роскошные дома, хоть и с побитой местами черепицей, с облупившимися стенами. Да, почуяв твердую немецкую руку, прежние хозяева возвращались домой.
На платформе слышались радостные возгласы, смех, оживленные разговоры. Лаяли комнатные собачки, издали неотличимые от кошек. Визжали дети. Господа, конечно, тоже пообтрепались за время изгнания, подобно их дачам и виллам. И все же они чувствовали себя именинниками.
Ладно, паны и панночки, радуйтесь до своего часа. Черный будет час! Дуже черный!
Чуть поодаль, у пакгауза, на длинной грузовой площадке-рампе суетились грузчики, среди которых были и германские пехотинцы в бескозырках с красной выпушкой. Под наблюдением офицеров они таскали в вагоны мешки. В лучах щедрого украинского солнца золотилась, плавала едва заметная мучная пыль. Судя по тому, что пыли было немного, в мешках была хорошая пшеничная мука, крупчатка. В другой вагон грузили мешки с сахаром. Еще дальше – ящики, должно быть, с маслом или салом или еще с чем-то…
Если они вот так повсюду грузят в вагоны украинское добро для отправки в Германию, скоро в «трахтiрах» и корчмах не будет ни пампушек, ни борща с салом. Нестор сплюнул под ноги, подавляя ненависть, которая могла толкнуть его на необдуманный поступок. Ладно, грузите! Посмотрим, не подавится ли Вильгельм нашим салом?
Вдали виднелись порожние вагоны. Они стояли в очереди к пакгаузам, видно, были подготовлены для погрузки…
Дня через два, после целого ряда пересадок, порядком намучившись, но поддерживаемый радостью возвращения, Нестор высадился на железнодорожном узле Чаплино, верстах в пятидесяти от Гуляйполя. Дальше ехать поездом было опасно: народу в вагоны набивалось много, кто-то мог опознать. Наверняка по Нестору «скучали» и полицейские чины, и стражники, и всякие другие служивые. Да и среди землячков-гречкосеев далеко не всем придется по нраву прибытие Нестора в волость.
На площади возле станции пахло угольной крошкой, и на зубах начинало скрипеть. Рядом находилась шахта, где добывали каменный уголек. Люди кучками осаждали возчиков, которых и здесь, в отличие от былых времен, не хватало. То ли селяне опасались, как бы новые власти не мобилизовали коней, то ли, «подзаняв» в панских усадьбах упряжки, не хотели до поры до времени их показывать.