Когда рванутся к небу набравшие мощи деревья, вымахают в человечий рост травы (и каждый стебелек — целебный!), когда любое брошенное зерно осенью вернется десятками колосьев.
Появится новая благословенная земля. Или земли, если дракон здесь задержится. Может, ее даже так и назовут. Только люди снова не поймут, отчего это случилось… Они ведь не видят «токов» и не чуют, что такое «равновесие» в живом и неживом. А маги называли это драконье качество «способность пестовать». Проще говоря, нянчить. Дед говорил, драконы пробовали объяснить, что это не совсем то, но потом пожали крыльями согласились с названием. Какая разница? Главное, чтоб польза была. Именно благодаря этому таланту драконы чуяли новых магов… те слишком резко выделялись на фоне остальных.
Ррахон с упоением раскрыл крылья пошире, приникнув к земле каждой чешуйкой. Тело купалось в ночной росе, вдыхало аромат мятой травы, с удовольствием — так что хвост ломило, так что пела кровь, так что шкура шла радугой! — вдавливало чешую в прохладную свежую почву. А разум вслушивался, проникая вглубь, ощущая неправильности и нарушения, и с наслаждением ощущал, как меняется от самого его присутствия отпечатанный в сознании «рисунок» местности. Все приходит в равновесие, правильное, именно такое, как должно быть здесь.
Правильное. Гармоничное…
Малышей бы сюда.
Они совсем одичали на том болоте, совсем оголодали, да еще и это… они были там слишком долго, и детям почти ничего не осталось, а здесь так много, и никого, кому это нужно! Несправедливо.
Боль прошила маленькой молнией. Ослепила алой вспышкой. Легкая боль, но в эту минуту единения-гармонии-счастья она ударила особенно зло.
Ррахон вздрогнул. Светящееся облако, окутавшее его крылья, потускнело.
Его маг все-таки попал в беду.
Надо спешить.
Глухой рев, пронизанный болью и торжеством, взлетел над туманом и заметался под светлеющим небом. Ночь заканчивалась…
— Драконы уходят. Те, кто уцелел… — Клод прикрыл глаза, вслушиваясь. — Трое.
— А мы?
— А что мы? Драконы каждый куст пропитали отсроченным пламенем. Полыхать будет еще как минимум сутки. Синерясые без дела не останутся.
— Рад за Орден, — холодно сообщает Тир, не отрывая взгляд от маленькой камеры и крохотных фигурок. — А еще больше буду рад, если мне объяснят, что это, Злиш побери, такое? Кто-нибудь слышал, чтобы Орден сажал змею в камеру к пленному магу?
— Странная змея…
— Но она вроде не кусает?
— А это точно змея?
— Найдем — обязательно попросим ее представиться! Зиррат ур Злиш, да где же это?
— Мрррррряуууу!
— Ой нет… смотрите…