— Ррахон! — от радостного крика, кажется, даже зеленое чудище присело.
— Подвезти? — предложил говорящий дракон.
— А то! — радостно отозвалась девушка. — Ой…
— Что?
— Интересно, «кустик» не откажется покататься на драконе?
12. А поутру они проснулись…
Голова болела чудовищно. Волна за волной накатывали на измученный мозг, заставляя задыхаться и по-плебейски сжимать кулачки, удерживаясь от стонов. Бессильно сжимать. Потому что знаешь — после краткой, в пушинку, передышки накатит новый вал колко-режущей, почти рвущей боли. Вымораживающей изнутри. Не-вы-но-си-мой. И стон все равно прорвется через сжатые зубы. Перед этой болью тускнели и мамины «воспитательные меры», и «вразумление», через которое в обязательном порядке проходили новые маги Ордена.
Марита устало подумала, что, похоже, скоро умрет. А еще — что немногим удается прожить свою жизнь настолько глупо и бесполезно, как она.
Что после нее останется?
Она не героиня романсеро. Она всегда отступала. Перед матерью, перед традициями рода, потом перед орденскими поводырями. Перед котом, и то…
Что останется, кто ее вспомнит?
Разве что Латка, которую она все-таки научила читать. И то поначалу не от чистого сердца. А ведь землевичка искренне к ней привязалась. Заботилась по-настоящему. И остальные ее не бросили, не ушли. Лечить пытались…
Не бросили? Они ушли.
Неправда.
Ненавистный голос глумливо хмыкнул. Новая волна боли…
Ушли, оставив с тобой самых бесполезных. Тебя уже бросили, глупая! А ты даже не поняла.
Неправда.
Когда она очнулась — несколько ниток назад — подошел Стимий. Поил водой, вздыхал, что рано она очнулась, про остальных рассказывал. Так что слушать «наездника» она не собиралась. Даже если бы не она не поверила Стимию… верить захватчику — невозможно. Да еще такому. Голос был снисходителен и самоуверен, сама эта интонация, свысока, «это-все-для-твоей-же-пользы», мгновенно вызывала к жизни воспоминания о наставлениях матушки Лижбет, со спокойной душой продавшей дочь орденским отче. О вкрадчивой манере отче Домита. Ненавижу.
Как же глупы женщины! Лежит связанной на обрыве и верит, что в этом ничего особенного, что за ней вернутся!
Верю. Потому что если не верить им — то жить уже просто незачем.
Ты еще можешь получить пощаду. Слышишь? Только поможешь с отловом Арката. Он опасен.
Нет.
Только Арката! Я не заставляю тебя сдать остальных. Только этого. Он чужак. Он ведь и для тебя опасен!
Нет. Нет. Сначала вы потребуете Арката. Потом скажете, что для меня опасен Тир. Потом — Латка с ее котом… нет уж.
Дура!
Пошел к Злишу, — выдохнула Марита. И стиснула зубы, приготовившись к новой волне…