— Эх, жаль, что нам нельзя прямо сейчас надеть Георгиевские Ордена, — вслух сожалела наша испуганная хозяйка, прокрадываясь в родной дом.
Оставив ценные чемоданы с подаренной формой и наградами под присмотром мажордома, как в этой семье нуворишей назывался управляющий, мы поднялись на второй этаж. Надя намеревалась встретить первыми из родных, отца или деда. Она очень надеялась на их защиту перед свиданием с мамой. Несмотря на дневное время и рабочий день недели, отец мог заниматься делами и дома.
— В крайнем случае, дед, участник Крымской войны, тоже нам поможет.
— Он точно дома, ему скоро восемьдесят лет исполнится, — сообщила нам о своих стратегических планах подруга.
Теперь понятно, в качестве кого она таскала за собой и нас. Так я, в своей реальной жизни, задержавшись на праздновании восьмого марта в две тысячи пятом году, зазвал в гости поддатого доктора наук. Конечно, я не предъявлял его документы жене, но по одному внешнему виду солидного мужчины в галстуке, отпали всякие нездоровые подозрения ко мне. В филиале института, где подрабатывал преподавателем компьютерной графики, читали лекции многие авторитетные педагоги нашего города. Умная директриса тонко держалась рекомендованного процентного состава остепенённых преподавателей. Кстати, чуть позже, требования к аттестации ещё более возросли, почему мне пришлось оставить эту выгодную работу.
Хотя мажордом в роскошной ливрее, сообщил нам, что сам хозяин отбыл на службу, Надя попыталась достучаться сначала до него. Её тихий условный стук, в пустом коридоре, услышал старый и седобородый дед. Он появился из дверей кабинета напротив, со словами:
— Слышу знакомый перестук, — и широко раскинул сухие руки с большими, широкими ладонями и узловатыми суставами пальцев. Наша героиня, со слезами, бросилась седоволосому, в бакенбардах деду, в объятия.
Надя попыталась представить нас, сквозь мешавшие ей всхлипывания. Дедушка, не дожидаясь окончания речи внучки, поднял руки вновь, призывая и нас. Пришлось обнимать чужого деда, всем девушкам. Строго говоря, лично я, не девушка. Мог бы и не утыкаться в бороду, пропахшую дорогим трубочным табаком. В настоящий момент, мне нужно наладить отношения с сыном этого старика, потому вынужден терпеть проявления семейной нежности.
— Это твои подруги?
— Ты вместе с ними сбежала на курсы медсестёр? — дед подсказывал сам, легенды, которые внушили себе родственники.
Наде ничего не оставалось, как подтвердить предположения домашних.
Я решил рискнуть и попробовать расширить родительские домыслы, направив их в нужном мне русле.