– Извини, но другой обуви у нас не нашлось. – Макс наполнил кружку чаем из котелка и протянул Вездеходу. – Осторожно, горячий.
– У кого это нас? У тех, кто живет на станциях, через которые проходят настоящие поезда? На станциях, где есть большие залы с хрустальными люстрами?
– А ты многое успел увидеть. Но ведь знаешь – я никогда не вдаюсь в подробности.
– И не надо вдаваться. Я и так все знаю. Невидимые наблюдатели. Тайное правительство. Легенды о вас врут только в одном.
– И в чем же?
– Да в том, что вы ни во что не вмешиваетесь. – Вездеход отхлебнул чай. – Сладкий. Наверное, и с сахаром у вашего брата никаких проблем?
– Грех жаловаться, друг мой, грех жаловаться… Ты в чем меня упрекаешь?
– Да нет… Просто… Я не имею права требовать, чтобы ты раскрывал мне свои секреты.
– Тем более что это не мои секреты.
– Ага. Спасибо, что подлечили.
– «Спасибом» не отделаешься. Из-за того, что я за тебя поручился, придется сменить странствия на кабинетную работу. Такова участь всех, кто засветился.
– Строго у вас.
– На том и стоим. Ничего страшного, появится время что-нибудь сочинить. Кстати, где посеял плеер, который я тебя подарил?
– Не посеял. Разбил. Но он мне очень пригодился.
– Что ж, тогда держи. – Добровольский достал из-за спины черную сумку, расстегнул клапан и протянул Вездеходу новый плеер. – С этим – бережно. Другого презентовать не смогу – мы больше не встретимся.
– Обещаю. На кассете есть песенка с моими любимыми бессмысленными словами?
– Конечно, есть. Я ее тоже очень люблю. – Макс встал. – Ну, брат, мне пора. В твоем рюкзаке запас еды на первое время, патроны и еще один подарок – новая бейсболка.
Вездеход тоже встал. Пожал Добровольскому руку. Хотел сказать «прощай», но в последний момент передумал.
– Харам, Макс!
– Бурум, Вездеход!
Перед тем, как повернуться к карлику спиной, человек в черном вскинул сжатую в кулак руку.
Карлик долго смотрел вслед навсегда уходящему из его жизни другу. Навсегда?
А разве есть в жизни то, что бывает навсегда?