— Что же будет с твоей матерью и дедушкой, если этот дом снесут?
— Не знаю, Герти, что станется со всеми нами; но если им придется переехать, я надеюсь, что буду в состоянии нанять им квартиру получше. Конечно, меня беспокоит, что они останутся одни; мало ли что может случиться. Ты будешь беречь их, Герти? Да?
— Да чем же я могу им помочь?
— Многим. Я помню, как ты ухаживала за дядей Тру, и когда я подумаю, что дедушка или мама могут захворать, я всегда вспоминаю о тебе. Если с ними что-то случится, ты ведь не оставишь их?
— Конечно, Вилли, я сделаю все, что смогу…
— Спасибо, Герти. Пиши мне хотя бы раз в месяц. Я тоже буду тебе писать. Так ты не забудешь меня, Герти, когда я уеду, и будешь любить меня по-прежнему? Да?
— Я-то тебя не забуду, Вилли, а вот ты уедешь в далекие края, кругом будет все новое, ты и думать забудешь обо мне…
— Наоборот, Герти. Один, в чужой стране, я буду постоянно вспоминать тебя и маму.
В эту минуту пришел мистер Купер, и разговор прервался. Только в день отъезда, утром, пока миссис Салливан заканчивала укладку вещей, роняя на них слезы, а мистер Купер сидел с потухшей трубкой в руках, Вилли шепнул Герти, помогавшей ему укладывать книги:
— Помни, Герти, если любишь меня, береги маму и дедушку; ведь они и тебе почти такие же родные, как и мне.
Мистер Купер, который все еще не мог привыкнуть к мысли, что Вилли может добиться успеха, дал ему множество советов относительно опасности несбыточных надежд и несколько раз напомнил, что тот совсем не знает жизни.
Миссис Салливан дала сыну не так уж много наставлений. Она верила в прочность его воспитания и свои материнские советы изложила кратко:
— Оправдай, Вилли, надежды своей матери.
Вилли уехал. Как ни тяжело было миссис Салливан расстаться с сыном, никто не слышал от нее ни ропота, ни жалоб.
После отъезда Вильяма Гертруда окончательно поселилась в семье мистера Грэма. Она поступила в школу и до самой весны прилежно училась.
Эмилия по большей части сидела дома; Гертруда так и не сошлась близко ни с кем из своих подруг по школе, и вместе с Эмилией они много гуляли, читали и разговаривали. Благодаря живым и ярким описаниям девочки всего увиденного мисс Грэм постепенно возобновляла знакомство с внешним миром. Во всех благотворительных делах Эмилии Гертруда была ее спутницей или посланницей, и все, кто зависел от Грэмов, начиная с кухарки и кончая мальчиком, приходившим за корками хлеба, все полюбили юную девушку; все видели, что она умна, хвалили ее и охотно обращались к ней, называя ее «мисс Гертруда».