— В Маурисиу будто бес вселился! — жаловалась она старой Рите.
С кем ещё можно было поговорить бедной Франсиске! Честно говоря, даже с Фариной после состоявшегося разговора ей не хотелось видеться, такая тяжесть была у неё на сердце. Бездумно радоваться своему счастью она не могла, а обсуждать своё несчастье с любимым, но ещё не таким, уж близким человеком не хотела. В эти тяжёлые минуты самым близким человеком оказалась для неё Рита. Как-никак она растила Маурисиу, всегда любила его, словно родного сына и поэтому, могла понять несчастную мать.
— В нашего мальчика вселился дух его отца, — сказала Рита со вздохом. — Беднягу не похоронили, как следует, вот он н бродит неприкаянным.
Франсиска недоверчиво взглянула на неё.
— Что это ты выдумала? — спросила она.
— Сказала чистую правду, — ответила Рита. — Подумайте сами, разве Маурисиу мог бы относиться к вам, как к женщине? А теперь он глаз не сводит с матери, молодую жену забыл! Да и у возлюбленного вашего нрав был бешеный. И ревнив он был, как сто чертей.
— Откуда ты знаешь? — поразилась Франсиска. — Ты же его никогда не видела!
— Я много чего знаю, мне и видеть не обязательно, — отозвалась старая Рита.— Нам надо потерпеть, подождать, пока Маурисиу снова станет нашим хорошим и добрым мальчиком, а сейчас он и вправду не в себе, и сотворить может, что угодно.
Как ни странно, но объяснение Риты стало утешением для Франсиски, и когда на следующий день к ней пришёл Фарина, она подробно пересказала ему свой разговор с Ритой.
— Если тебе такое объяснение приносит облегчение, я готом признать, что всё так и есть, — ласково сказал он, обнимая её.
Франсиска прильнула к нему, чувствуя, как ей нужна сейчас опора, и понимая, что только в объятиях этого человека она найдёт покой.
— Я думаю, что настала пора мне переехать к тебе, — тихо сказал Фарина.
Франсиска в ответ кивнула.
— Нам нечего скрывать, — сказала она.
— Тогда я привезу свои вещи, — сказал Фарина и тихо вышел.
Старая Рита, увидев автомобиль Фарины, покачала головой и тихонько сказала:
— Зря хозяйка разбила портрет своего мужа, он был здесь главным и охранял свой дом. Теперь дверь открыта настежь, вот и поналетела всякая нечисть!
Узнав, что Фарина собрался переезжать к Франсиске, всё семейство Винченцо страшно забеспокоилось. Первой беспокойство высказала Катэрина.
— Я за вас боюсь, — откровенно призналась она. — Я уверена, что там ваша жизнь будет в опасности.
— Она всегда в опасности, — рассмеялся Фарина. — Бог в любую минуту может её забрать.
— Одно дело Бог, а другое – Маурисиу, — упрямо твердила своё Катэрина.