Проще, как говорится, не бывает.
Достав из сумочки свой безотказный карандаш, я велела удивленному слуге придержать краешек сползающей бумаги и всего за пару минут абсолютно точно срисовала необходимый мне фрагмент. Сохранив при этом все пропорции, масштаб и даже четкость линий. Тут и рисовать-то было – тьфу. Главное, чтобы имелся хороший упор и нормальное освещение.
– Вот и все, – сказала я, ловко убирая грифель и отнимая от карты копию. Потом поискала глазами нож, знаком попросила одолжить его у начальника тайной стражи, быстро обрубила излишки (а хороший у него нож, наточен, как бритва) и, дорисовав «север» и «юг», сложила копию вчетверо. – Благодарю вас, сударь.
– Это ваш карандаш, леди? – неожиданно подал голос его величество.
Я взглянула на стальной корпус, который прикола ради попросила Дарна покрыть тем же составом, что и мой доспех, и кивнула.
– Да, сир.
– У вашего брата я видел точно такой же.
– Да. Это подарок отца.
Король задумчиво проследил за тем, как я прячу свою драгоценность обратно в сумочку, а я незаметно перевела дух и мысленно похвалила себя за то, что додумалась вычернить орудие рисования. Заодно избавилась от важной улики. Потому что если бы у меня оказался точно такой же карандаш, как уже видел и трогал король… кхм. Он и так уставился на меня с подозрением. И так буравил глазами, будто засомневался. И так следил за моей рукой, когда я резала бумагу, словно голодный пес – за куском колбасы… блин. Еще немного, и я начну думать, что он обо всем догадался!
Однако его величество только нахмурился и наконец отвернулся.
– Что еще вы хотели узнать, леди?
Я же ненадолго задумалась.
– Меня интересует, на чем основывается магия жреца. Мастер Драмт, ваша магия, насколько мне известно, базируется на формировании мыслеформ с последующей их вербализацией и дальнейшим материальным воплощением. При этом основой вам служит эйнараэ с его особыми лингвистическими конструкциями. А что использует жрец, когда создает свои заклинания? Он ведь их создает?
– Кхе…
Я удивленно повернулась к магам.
– Что-то не так?
– Леди, – странно закашлялся мастер Иголас Двир. – А вы не могли бы задать свой вопрос немного иначе? Знаете, я не первый год преподаю в Магистерии, но, признаться, мне незнакомы термины, которые вы сейчас использовали.
– Ох, простите, – искренне смутилась я. – Я просто хотела сказать, что ваша школа предусматривает использование образов, сформированных первоначально в уме, верно? Такой мысленный образ и есть неоконченное заклятие. Вернее, по смыслу-то оно закончено, но до тех пор, пока остается лишь образом, еще не работает. А затем вы используете другую форму, словесную, сливаете вместе два этих элемента и в результате получаете совершенно иную конструкцию, которая уже имеет цвет, вид, смысл и, разумеется, силу.