Бетонные столбы, остатки колючей проволоки, поваленные деревянные ворота. Впереди он увидел два стальных резервуара, наподобие железнодорожных цистерн, с лестницами, ведущими вверх к наливным люкам. Видимо, бывший склад ГСМ. Тут следы шин указали на остановку и разворот автомобиля. Николай Иванович снял лыжи и принялся внимательно осматривать площадку. Его ботинки, проломив замерзший наст, набрались снега. Токарева передернуло от противного мокрого холода в ногах. Ладно, не страшно. Что у нас здесь? Снежные бортики на ступенях железной лестницы высились нетронутыми. Никто последние несколько дней на резервуары не поднимался. Возможно, люди подходили к углу огороженной территории, туда, под навес. Он прошел к навесу и наткнулся на люк какой-то врытой в землю емкости. Определенно, кто-то топтался тут и смахнул снег с запорного механизма. Неужели есть оптимисты, допускающие наличие под крышкой чего-то, что местные умельцы забыли приватизировать? Токарев крепко ухватился за рычаг и отжал крюк замка. Крышка хранилища приоткрылась. Он откинул ее на петлях, наклонился, уперся руками в края и, окунув голову в темноту, посмотрел внутрь.
На глубине менее двух метров, в гулкой, отдающей соляркой емкости, друг на друге и рядом лежали трупы трех или четырех человек. Токарев не мог со света разглядеть количество сваленных как попало людей. Сильная густая вонь, смесь нефтепродуктов и кислый дух разложения, кружили голову. Ближе всех оказалось исполосованное лицо молодого парня. Убийцы даже не потрудились закрыть ему веки, и мальчишка смотрел мутными, когда-то голубыми глазами прямо в глаза Токарева. Казалось, покойный ожидал именно Токарева, чтобы задать ему какой-то мучающий его вопрос и, дождавшись, улыбнуться. Ужас, как разряд тока, пробил тело, спина похолодела, и заныл затылок. Следователь, словно парализованный, не мог оторваться от жуткого зрелища, рассеянно озирая утробу хранилища и вдыхая адскую смесь. Коричневая, сморщенная, как пергамент, кожа на лице покойного контрастировала с жалким оскалом желтых кривых зубов. Бывший молодой человек глядел на следователя осмысленным остановившимся взглядом словно с того света, откуда-то очень издалека, из неизмеримых глубин преисподней.
Токарев усилием отбросил себя от люка и сел на снег, прислонившись спиной к стене навеса. Голова кружилась, он тяжело дышал открытым ртом, руки дрожали, на лбу выступил пот. Только что он заглянул в ад, вернее, в его предбанник, где несколько трупов ожидали своей очереди. Все смерти, которые он видел прежде, не шли ни в какое сравнение с тем, что только что предстало перед его взглядом. Он издал воющий, тихий стон ужаса и отчаяния, накрыл голову руками и замер, без единой мысли. Зажатый в кулаках снег таял и каплями стекал по его лицу следователя.