Я была самой счастливой девочкой на свете, которая ни в чем не нуждалась. Подобно большинству детей, я не задумывалась о том, как живут остальные люди. Я воспринимала все так: мы самая замечательная страна в мире и самый великий народ. Только в четырнадцать лет я начала понимать, что такое политика. И еще — если правительство тебе что-то говорит, это вовсе не обязательно правда.
Летом мои родители обычно проводили месяц на Черном море. Я ненавидела плавать. Всегда. Не знаю почему. Плаваю я не очень хорошо, а по словам мамы, девочкой я злилась, только когда что-то делала не лучшим образом. В каком-то смысле одна из этих поездок помогла мне начать кататься на коньках.
Как-то раз родители встретили на курорте знакомого фигуриста, он был тренером в ЦСКА — Центральном спортивном клубе армии. Армия, как и большинство профсоюзов бывшего Советского Союза — автомобильной, сталелитейной, угольной промышленности, — имела свои спортивные клубы по всей стране, но самым крупным и престижным из них считался ЦСКА. Эти спортивные клубы были организованы весьма профессионально: их оснащали современным оборудованием, приглашали лучших тренеров. Занимались там с перспективными спортсменами, и в результате Советский Союз являлся ведущей спортивной державой мира.
Одним из секретов успеха был отбор талантливых детей в самом раннем возрасте. Затем начинались серьезные каждодневные тренировки, на которых будущий чемпион мог развить свой потенциал. Просмотры шли по возрастным группам, и на них допускались все желающие. Родителям вовсе не требовалось иметь отношение к армии, чтобы ребенка приняли в ЦСКА. Если его отбирали, занятия были бесплатными. ЦСКА имел базовую школу в Москве, в которой юные спортсмены получали среднее образование. Попасть в какой-нибудь клуб считалось огромной честью, в особенности в ЦСКА, поскольку спорт был одной из немногих возможностей для жителей Советского Союза поехать за границу и увидеть мир. Самые лучшие атлеты, кроме того, имели массу привилегий, недоступных простым гражданам страны,— например, могли рассчитывать на квартиру в Москве, машину и очень приличную ежемесячную зарплату.
Так вот, этот фигурист знал о том, где работает мой отец, и предложил ему осенью привести меня на каток в ЦСКА на просмотр. Мне тогда было четыре года, начинать заниматься балетом — рано, да и для фигурного катания я тоже была маловата. Но знакомый моих родителей сказал на приемной комиссии, что мне пять, а в этом возрасте детей уже принимали в клуб. Я была совсем крошечной — большое преимущество для девочки в фигурном катании, — так что меня сразу взяли.