– A-а, Берти, привет! – отвечал Таппи. – Послушай, Берти, я пришел по важному делу.
Мне показалось, что приятель держится скованно. Подойдя к камину, он неловким движением опрокинул на пол вазу, и она разлетелась на мелкие осколки.
– Берти, дело в том, что я обручился.
– Обручился?
– Обручился, – смущенно подтвердил Таппи, смахивая фотографию в рамке на каминную решетку. – Почти обручился.
– Почти?
– Да. Берти, она тебе понравится. Ее зовут Кора Беллинджер. Она обучается классическому вокалу. У нее изумительный голос, черные блестящие глаза и возвышенная душа.
– В каком смысле «почти»?
– Понимаешь, в чем дело. Прежде чем заказывать приданое, она хочет кое-что выяснить. Видишь ли, из-за того что у нее возвышенная душа, она смотрит на жизнь очень серьезно. Чего она совершенно не выносит, так это грубого юмора, всяких шуточек, розыгрышей и всего такого прочего. Говорит, если она узнает, что я на это способен, то между нами все кончено. И к несчастью, она от кого-то слышала про эту шутку в «Трутнях»… Думаю, ты давно о ней забыл, правда, Берти?
– И не мечтай!
– Да-да, конечно. Я хочу сказать, ты же первый смеешься от души, когда вспоминаешь про бассейн в «Трутнях». Я тебя прошу, старик, при первой же возможности отведи Кору в сторонку и заверь ее, что в этой истории нет ни слова правды. Берти, мое счастье в твоих руках, надеюсь, ты меня понимаешь.
Разумеется, если он ставит вопрос таким образом, что мне остается? У нас, Вустеров, свой кодекс чести.
– Ладно уж, – сказал я, впрочем без особого восторга.
– Берти, ты молодчага!
– Когда я познакомлюсь с этой занудой?
– Пожалуйста, Берти, не называй ее «занудой». Я уже все предусмотрел. Я сегодня приведу ее к тебе на обед.
– Как?!
– К половине второго. Чудно. Славно. Отлично. Благодарю. Я всегда знал, что могу на тебя положиться.
Он умотал, а я обратился к Дживсу, который возник передо мною с завтраком на подносе.
– Дживс, обед на троих, – сказал я.
– Очень хорошо, сэр.
– Знаете, Дживс, это уж слишком. Помните, какую свинью подложил мне мистер Глоссоп тогда, в бассейне «Трутней»?
– Да, сэр.
– С тех пор я мечтаю отомстить. А теперь, вместо того чтобы стереть его в порошок, я должен кормить его с невестой изысканным обедом, всячески обхаживать – словом, быть добрым ангелом.
– Такова жизнь, сэр.
– Вот именно, Дживс. Что у нас на завтрак? – спросил я, оглядывая поднос.
– Копченая селедка, сэр.
– Не удивлюсь, – сказал я, все еще пребывая в задумчивости, – если узнаю, что жизнь селедок полна волнений и тревог!
– Вполне возможно, сэр.
– Это помимо того, что ее коптят.