Cozy. Искусство всегда и везде чувствовать себя уютно (Гиллис) - страница 64

– Главное в хюгге – то, что можно разделить его с близкими или оставить только для себя. Хюгге – это приятное ощущение, разливающееся внутри, – он прижал руку к груди, и казалось, вот-вот расплачется.

– Видишь? – он перевел дыхание и взял себя в руки. – В этом главная фишка моей работы: мне она всегда кажется хюгге!

Его волнение передалось и мне, тронув меня до глубины души, – ведь я когда-то работала официанткой и чувствовала себя тогда в точности как Йеппе. Господи, да я просто ОБОЖАЛА свою работу. Самая уютная работа в моей жизни! Мне нравилось обслуживать голодных людей. Ресторан в Ист-Вилладж, где я работала, был полон свечей и дровяных печей. У нас не было «карманного хлеба», зато на каждом столике стояла бутылка с оливковым маслом, из которой можно было подливать сколько угодно. Заправлял всем Ленни – мой начальник и один из владельцев ресторана. Он был вторым в моей жизни человеком – после мамы, – который научил меня, как сделать людям приятно. Ленни просто хотел, чтобы они были счастливы. И делал это в своей суровой рок-н-ролльной манере. Ленни знал группу Black Crowes, ведь он был из Атланты. Сам же он был похож на участника Clash: белая футболка с закатанными рукавами, синие джинсы и модные ботинки. Все руки у него были покрыты татуировками. Однажды Ленни признался мне, что считает уютным выковыривание косточек из оливок. Да-да, прямо так и сказал: уютным. Теперь этот факт кажется мне забавным – уж он-то точно не фанат Марты Стюарт (хотя и квасил помидоры на подоконнике). Эти слова об оливках он произнес в пиццерии, у камина. В этот момент как раз играл альбом Элтона Джона «Tumbleweed Connection» (если у вас еще его нет, немедленно купите!). Сложив в ряд оливки Каламата на разделочной доске и вынув косточку так, что сама оливка осталась целой, он заметил, что это очень методичное занятие, которое помогает ему собраться с мыслями перед тем, как начать обслуживать посетителей за ужином. Чем больше косточек вынешь – тем лучше ты приготовился к ужину. Эта мысль вселяла уверенность. Ленни умер от передозировки героина, ему было чуть за двадцать. Когда я готовлю, он всегда со мной.

Англия – родина уюта. Разумеется, не все думают так, но я ничего не могу поделать со своей махровой и старомодной англоманией. Я почувствовала этот импульс еще в детстве, когда тайком, спрятавшись за фортепиано, смотрела «Вверх и вниз по лестнице» (а родители думали, что я сплю). То, что путешествие туда будет для меня уютным, было ясно, как день, ведь Англия – это чай с бергамотом, розы, мясные лавки, акценты жителей разных областей Британии, Джейми Оливер и Хью Грант, карри, бобы и тосты, торт королевы Виктории; жареные креветки с чесночным соусом, выпечка и шоколадные батончики «Кэдбери», культура разведения собак, Хогвартс, парки, хорошие манеры, The Beatles, волынки и The Rolling Stones, шоу «Лучший пекарь Британии» и сериал «Аббатство Даунтон», дождь, Джейн Остен, Эмили Бронте, тартан, чертополох, овцы, цепи холмов, Диккенс. Конечно, я понимаю, что Англия – это еще и вредная еда, плохая погода и история государства, представляющая собой череду трагических событий, но ничего не могу с собой поделать – люблю ее всей душой. Суть не в том, что Англия представляет собой средоточие уюта, а в том, что, задумавшись о том, кто вы, собрав по крупицам собственный опыт и воспоминания и осознав эмоциональные связи, сможете – в прямом или переносном смысле – оказаться там, где вам комфортнее всего. В этот самый момент, в Нью-Йорке, передо мной стоит банка с цветками чертополоха – всякий раз, глядя на них, я ощущаю внутри спокойствие и уверенность, будто бы кусочек пазла становится на свое место. Вдобавок эти колючие цветки – символ Шотландии.