Насущную в мире скотства,
Язвящую — кесаря смертный нож —
Проблему воспроизводства.
Под тучным любовником (брюхо, пот!)
Страна умирает в корчах,
Пытаясь извергнуть запретный плод.
Вы кончили?
Нет?
Я — кончил.
_______________________________________________________________
kalte Platte — холодные закуски, мясная нарезка
башенный бой и скрежет опор несущих,
веер грудинной сетки пробит вольтажем;
боже мой,
эта нежить меня расплющит!
боже мой,
(эта нежность меня размажет…)
мускульный крик. окривевший изгиб предплечий
жжёт серповидный оттиск, стирает грани:
боже мой,
эта нежить меня калечит!
боже мой,
(эта нежность меня тиранит…)
рану за раной. двусложное полуустье
метит гарпун зигзагом, пласты срезая
с кожи,
я обезвожен,
я исчезаю.
сгину, как только нежить меня отпустит
в бег центробежный,
где пропасть в разломе сердца
с каждым земным объятьем на выдох ближе:
боже мой,
(это нежность спешит согреться…)
боже мой,
эта нежить стремится выжить!
Пусть лик твой из чистого оргалита,
А стан из стандартной стали:
Под сводом прозрачного неолита —
Чугунные гребни века.
Проклятье пещерного человека
Вращается по спирали,
И новый росток пробивает плиты:
«Хайль, славный мой, vade mecum!»
Как будто бы виделись? — кафель, сыро,
Прожекторный луч из пекла,
Как будто бы помнится? — дождь над Фольме,
Бесстрастный прищур гевера…
Знамёна истории хлещут больно:
Твой орднунг царит над миром —
Написанный кровью на горсти пепла
Трагический символ веры!
Я слышу звенящие диски ада,
Валы, что бездумно-просто
Шлифуют без устали с медным хрустом
Исходный дефект формовки.
Вода по издревле пробитым руслам
Клокочет без остановки
И падает вниз — громовым каскадом
Всемирного Холокоста.
Виток за витком. Обернись — забыто:
Стрелой из посмертной дали,
(В прозрачных глазах ни следа смятенья:
Петроглифы, требы, трибы…)
Твой сбивчивый шепот летит с орбиты
По солнечной вертикали
И тенью вгрызается прямо в темя:
«Прислушайся, liebe, liebe!..»
__________________________________________
vade mecum - лат. "Иди со мной!"
В Германии одно время так назывались сборники шутливых историй, так называемые немецкие "вицы".
В копну осенних листьев погружаясь,
Не преломляясь ни единой тенью,
Погаснет одинокий огонёк.
И золото на проседи тумана
Едва ли обозначит путь к спасенью…
Сквозь вехи сна
Брести без передышки
Читая дней зарубки на полях —
Значки и точки плюс апостроф…
Поздно.
Отягощённый опытом столетий,
Повторно взвешен —
Найден слишком лёгким,
Но чересчур весомым для земли.
В изгиб траншеи,
В дёрн уйдя по грудь,
Накрытый одеялом, уложить
Отяжелевший камень в сгиб ладони: