Соколов направился к «Лаванде», продолжая приглядываться к молодым лицам. И его вдруг словно током дернуло: прямо на него, неспешно ступая, шла стройная барышня с высокой прической каштановых волос. Она подняла на Соколова большие светло-серые, подернутые печалью глаза, и сердце сыщика забилось чаще: «Боже, это Маргарита! Как она прекрасна!»
Соколов, пронзая взглядом красавицу, направился навстречу. Не доходя шага три, галантно снял шляпу, поклонился:
— Доброе утро, мадам! Позвольте побеспокоить вас вопросом?
Маргарита с интересом глядела на атлета. Ответила чистым голосом с прованским произношением:
— Я слушаю вас, месье.
— Мне надо купить для дамы — богатой, знатной и очень красивой, ну, скажем, такой, как вы, — букет пурпурных роз «царица Савская». У кого из цветочниц вы рекомендуете сделать такое приобретение? А то они все хвалят свой товар, правду узнать невозможно.
— В магазинчике «Лаванда», вот он. Пожалуй, больше нигде настоящий сорт «царицы» вы не найдете. — И после паузы добавила: — Я очень люблю этот прекрасный сорт: сочный цвет, тонкий аромат.
Соколов философски заметил:
— Розы вянут — это не страшно, можно каждый день в вазу свежие ставить. Но вся наша жизнь пробегает столь стремительно, что спохватишься, а уже на висках серебрится седина.
— Вам, мужчинам, это не так страшно, как нам: хочется быть молодой, привлекательной, а время неумолимо…
Соколов жарко запротестовал:
— Вам, мадам, еще долгие годы предстоит наслаждаться и красотой, и молодостью, и всеобщим поклонением. Позвольте узнать, как вас зовут?
— Маргарита.
— А меня — Аполлинарий. Я русский.
Маргарита удивилась:
— Вот как? Я была в Москве и Петербурге, мне очень понравился ваш народ — радушный и веселый. И мужчины, в отличие от наших, щедры и умеют красиво ухаживать. — Глубоко вздохнула. — У меня был русский друг, но, увы, он погиб на фронте.
— Я соболезную вам.
— Аполлинарий, я как раз иду в «Лаванду» и помогу выбрать для вашей дамы букет. Признайтесь, она хорошенькая?
— Божественная! Тонкие черты благородного лица, громадные серые глаза, прекрасные волосы, ниспадающие до плеч, во всем облике разлиты вкус, ум, сострадание к ближнему. Я, признаюсь, влюбился в нее с первого взгляда.
— Вы воспели свою Лауру так, что вам позавидовал бы сам Франческо Петрарка.
— Я более счастлив, чем поэт, не сумевший пережить смерть своей возлюбленной. Моя Лаура полна молодой прелести, и я жажду поднести ей розы.
Маргарита с печальной улыбкой заглянула в глаза атлета:
— Что ж делать! Пусть будет счастлива ваша избранница.