Первую весть о готовящемся большом наступлении в долине Ловати принес в роту Сергей Гнедков.
— Если от нас требуют, чтобы мы достали «языка», если накапливаются танковые резервы, если артиллерия заполнила все леса вокруг, непременно же должно быть наступление!
В сумерках автоматчики начали готовиться к бою.
Почему принято говорить, что солдат всюду дома? Вероятно, потому, что несет на своих плечах все свое имущество: автомат, вещевой мешок, гранаты, котелок. В вещевом мешке, кроме пары чистого белья, нередко лежала любимая книга и обязательно чистая тетрадь для писем, а кое у кого и для дневника. Надев шинель, закинув за спину вещевой мешок, солдат принимал боевую форму и был готов ко всему — к маршу и наступлению, к победе и к смерти во имя святого дела.
Еще, вероятно, можно утверждать, что солдат всюду дома, — и потому, что, куда бы ни передвигался он, те же товарищи по строю, будто члены одной семьи, все тот же командир идет рядом, та же походная кухня плетется сзади и все тот же полевой адрес сопутствует бойцу.
Автоматчики перед боем набросили сверх сибирских полушубков чистые маскировочные халаты.
— Умственно придумано, — говорил Соснин, разглядывая их. — Ляжешь в снег и точно провалился — тебя и не видно.
Он так же на все лады расхваливал только что выданные, но ни разу еще не испытанные на поле боя сирены.
— Я с малолетства запомнил их. Давным-давно в нашем городе горел завод. Сирены, помню, завыли тогда так страшно. Представляю, как в ночном бою, да еще в буран, завоют они...
Саржибаев заметил:
— На фашистских самолетах тоже сирены установлены.
Перед выступлением Соснин пришел в первый взвод.
— Вот такие дела, товарищи, — говорил он, собрав коммунистов и комсомольцев. — Освободить мы должны село Елизаветино, что в этой долине Ловати стоит. Сколько дней стоим перед ним. Сердце разрывается от того, что оно в чужих руках. Техники накоплено много, «катюши» подошли, танки глубокий охват совершают. Великий бой предстоит. Самим нам надо смело в бой итти и других поддерживать.
Собранием это нельзя было назвать, потому что после парторга никто не выступал, да и вообще не требовалось прений по этому вопросу. Соснин просто напомнил бойцам первую заповедь — быть впереди, там, где больше опасности, там, где нужен пример смелых и доблестных.
Шли целую ночь.
В лесу стоял полумрак. Веяло холодом от мерцающих звезд. Перед утром роты заняли назначенные рубежи. С опушки леса видно было, как на небе плясали разноцветные ракеты, некоторые ракеты падали, догорая уже на земле. Непрерывно трещали вражеские пулеметы.