Чернушки освобождены. Это маленькое русское село догорает, фашисты оставили от него только две бани на огородах.
…Первые лучи солнца упали на пепелище и развалины. Рашиту больно было наблюдать за рождением утра, после того как похоронили Матросова. Рашит не находил себе места. Он сбежал вниз, в блиндаж, оставленный противником.
Здесь командир взвода Соснин отдавал приказ Бардыбаеву:
— Все ясно? В боевую разведку отбери самых крепких.
Ага, значит, предстоит бой. А ведь он, Рашит, дал себе слово, что в первом же бою отомстит фашистам за смерть друга. Как раз подходящий случай.
Рашит обратился к Соснину:
— Товарищ старшина, разрешите мне пойти в разведку. Я должен отомстить... Самую трудную задачу возложите...
Почему Соснин так пристально смотрит на него? Неужели ему не понятны его, Рашита, чувства? Габдурахманов оборвал фразу.
Высокий, сильный Соснин положил свою крепкую руку на плечо Рашита и мягко сказал:
— Успокойтесь, Габдурахманов.
— Вы меня не поняли, товарищ старшина, вы не сомневайтесь! — почти прокричал Рашит.
Соснин, не убирая руки, продолжал:
— Дорогой товарищ, если чувство мести преобладает над солдатским долгом, это может ослепить человека. Прежде всего нужно выполнять долг перед Родиной, а потом уже думать о своих личных чувствах…
Справедливые слова! Но ведь Рашит потерял своего лучшего друга. Разве это можно забыть?
Соснин коротко приказал Бардыбаеву:
— Габдурахманову дайте отдых. Он не пойдет на этот раз...
— Товарищ командир взвода!
— Приказ есть приказ, — ответил за командира взвода сержант Бардыбаев.
Соснин ушел.
Что придумал командир взвода: «Дайте Габдурахманову отдых»!
Рашит бродит по селу. Он встречает знакомых ребят из второго взвода. Земляк Хаиров, старшина связистов, угостил его водкой. Но разве водка может успокоить сердце?
Он ложится спать. Ему не спится. Он начинает читать книгу, ту, что хранилась в вещевом мешке Саши. Не читается. Написать письмо в Уфу? Нет, у Рашита не поднимется рука написать в колонию...
Из вещевого мешка Матросова выпала бескозырка. Берег ее, как память о море. Теперь порванная, вылинявшая бескозырка в руках Рашита.
Перед глазами живой, веселый Саша, его кудри теребит ветер, глаза радостно смеются... «Мы с тобой еще погуляем в Уфе!» Вот и не удалось погулять...
Прибежал незнакомый боец, передал, что вызывает Соснин. Что ему еще нужно от Рашита?
Габдурахманов стоит перед командиром взвода. Горе — горем, служба — службой. Он рапортует командиру спокойным голосом, стараясь скрыть свои переживания. Но разве обманешь Соснина? Он внимательно следит за Рашитом.