Постников не ответил. Вздохнул, положил трубку и выключил телефон.
История с Полькиным была ему неприятна, приятельство с ним накладывало тень на его репутацию. Впрочем, думать об этом Постникову не хотелось. Он посмотрел на часы, было без трех минут девять. Включил телевизор, ожидая, когда начнется программа «Время».
Каждое утро Вадим Петрович Ведерников выпивал две чашки крепчайшего кофе, выкуривал сигарету и, обложившись актами ревизий, накладными, бухгалтерскими книгами, углублялся в работу. Помаргивая светлыми ресницами и время от времени пошмыгивая носом, он выписывал аккуратным почерком длинные столбцы цифр и просчитывал их на счетной машинке.
Из кабинета он почти не вылезал, лишь иногда брал машину, ездил по разным организациям, проверял какие-то документы, разговаривал с людьми, что-то писал в свои блокнотики, которых у него почему-то всегда было несколько, и возвращался к письменному столу.
Иногда он заходил в кабинет к майору Синицыну — что-то докладывал, высказывая разные просьбы, и тогда другим сотрудникам давались определенные поручения, а результаты их работы тоже ложились на стол Ведерникова.
В один из дней, придя на работу, он не стал доставать из сейфа бумаги, а наоборот, даже засунул в ящик перекидной календарь. Выкурив первую утреннюю сигарету, Ведерников посмотрел на часы, — было ровно девять. Он вышел из-за стола, открыл дверь в коридор. Напротив кабинета на стуле сидела щуплая старушка в белом, по-деревенски повязанном платке.
— Соловьева Алевтина Семеновна? — спросил Ведерников.
— Я, касатик, — кивнула старушка.
— Ну заходите, Алевтина Семеновна. Садитесь. Пригласил вас в надежде, что вы окажете мне кое-какую помощь.
— Да уж какая от меня помощь! Седьмой десяток разменяла.
— А это мы посмотрим, — улыбнулся ей Ведерников. — Вы работаете уборщицей в гастрономе номер один. Так?
— Так.
— Расскажите мне, что вы знаете о заказах, которые отдельные покупатели получают в вашем магазине?
Соловьева развела руками.
— Да что я, милок, знаю-то? Мало чего знаю. Я работаю в гастрономе, почитай, тридцать лет. Как построили его в пятьдесят шестом, так и пришла сюда. — Она говорила нараспев, и Ведерников слушал ее речь с удовольствием. — Все было у нас хорошо, пока не пришел к нам директором Полькин. Вот гусь! Уж такой это гусь, я тебе скажу. Все у него по блату. Все с черного хода. Заказы эти сам вместе со старшим продавцом Печкиным отпускает. Выдает по особому списку.
— Много народу отоваривает? — спросил Ведерников.
— Ой нет, не много! Начальство! Кирпичников из торга к нам ездит. Из горисполкома начальник, ну тот, у которого дочку убили… Да, я думаю, человек семь… Большие такие коробки им накладывает. — И старушка, развела во всю ширь руки, показывая размер коробок.