— По праздникам?
— Какое по праздникам, милок! Почитай, каждую неделю ездят. А вот мой племянник на стройке главным инженером работает, а ему не дают. Хотя он тоже начальник. А я знаешь, касатик, как-то нашу кассиршу Марусю спрашиваю: а почем же эти заказы будут? — Старушка сделала круглые глаза и сказала почему-то шепотом: — А она мне говорит: «Не знаю. Их через кассу не пробивают». Не иначе как этот гусь Полькин денежки себе в карман кладет!
— Вы думаете?
— А чего ж в кассу-то деньги не сдает? Они с Печкиным на пару мухлюют. Дружки закадычные. Слух прошел, что его скоро заместителем директора сделают. А тут как-то я в подвале подметала. Гляжу, какая-то железка валяется. Подняла, а это паяльник. Думаю: и откуда взялся он тут? Чего тут паять-то? Из техники только розетка электрическая да лампочка под потолком.
— А что за подвал?
— Да птицу мороженую там держат. Ну вот. Стою, разглядываю паяльник, а тут Печкин влетает, как зашумит: зачем взяла, зачем пришла? Я говорю, пришла пол подмести, а на паяльник смотрю, удивляюсь: как он попал в это помещение?
— Ну и что же оказалось?
— А почем я знаю? Забрал Печкин у меня паяльник да ушел… Все шипел…
«Интересная деталька, — подумал Ведерников, проводив старушку. — Теперь понятно, каким образом на курах второго сорта оказалось клеймо первого. Государственную маркировку с кожи срезали, а свою ставили. Ну ловкачи! Интересно, а как же Печкин мне это все объяснять будет? Наверное, скажет, что чайник прохудился и он принес паяльник, чтоб залатать его».
Печкина Ведерников тоже на сегодня пригласил. Вадим Петрович уже установил: старший продавец был правой рукой Полькина и, конечно, не только знал обо всех махинациях директора, но и был, судя по всему, соучастником в них. Однако вряд ли он легко признается в этом.
Едва усевшись, Печкин попросил разрешения закурить и, получив его, тут же зажег сигарету. Курил он одну за другой, и скоро по тесному кабинетику плавали сизые облака дыма. Даже открытое окно не помогало.
— Про то, какой сорт магазину отпускают, я ничего не знаю, — говорил Печкин. — Я ведь в накладные не заглядываю. Директор сказал: первый сорт. Значит, продаем по цене первого сорта. Сказал: второй. Значит — второй.
— А вот паяльник-то вы для чего в магазин приносили?
— Это Соловьева вам наболтала? Вот «сарафанное радио»! Сплетница на сплетнице! Зачем паяльником пользуются? Чайник у нас распаялся. А если сам не починишь, кто тебе его починит? Это раньше, говорят, по улицам мужики ходили, кричали «паяем, лудим!». А теперь время другое — все своими руками делать приходится. Вон даже службы быта открывают: «Сделай сам!» — говорил Печкин, глядя на Ведерникова в упор серыми, навыкате глазами.