– Какими судьбами в Сент-Луисе? – спросила Ди, в последний момент удержавшись от объятий. Вместо этого она потянула за поводок своего норовившего убежать бигля.
– Да так, в гости приехала. У-у, хороший! – Мэгги нагнулась, погладила собаку по ушам и тут же резко выпрямилась.
Ди поступила в Стенфорд, получив теннисную стипендию и полностью оправдав тем самым усилия отца, который часами бросал дочке мячи, критиковал ее топ-спины и возвращал подачи. Артур всерьез (хоть и ненадолго) заинтересовался Ди, когда увидел ее игру в Шоу-парке. В 2006 году он целый месяц говорил только о Ди, о ее феноменальном ударе слева и прекрасной физической форме, причем – в присутствии дочери, которая никогда не становилась объектом подобного его восхищения.
Еще один факт из жизни Ди заслуживал внимания: когда они с Мэгги учились в седьмом классе, у нее умерла мать. От рака груди. Как Франсин – хотя в то время Мэгги еще ничего не знала о раке груди и не догадывалась, что много лет спустя станет его косвенной жертвой. Теперь же она решила, что пора простить Ди ее теннисные успехи. У них появилась общая травма – ключ к алгоритму Кевина Кисмета, – и Мэгги поспешила сообщить об этом Ди.
– Сто лет не виделись! Наверное, с тех пор как умерла… моя мама?.. – Ей было неловко использовать Франсин для затравки, но слишком уж она радовалась, что нашла товарища по несчастью.
– Ах да. Я слышала, – ответила Ди без ожидаемого сочувствия в голосе. Она заправила за ухо прядь волос и добавила: – Это ужасно.
– Да, спасибо… Я ведь помню – ну, что случилось с твоей мамой. И подумала… в общем, да. Конечно. Ужасно. Теперь я понимаю. Твоя мама, кстати, учила меня играть на пианино.
– Угу.
Бигль громко тявкнул.
– Да! Правда, я потом забросила это дело. Не из-за твоей мамы, конечно. Просто руки у меня оказались кривые.
Ди кивнула и окинула взглядом парк. По травке неподалеку от них вышагивал забавный малыш. За ним, изображая страшного монстра, шел папа.
– Чем сейчас занимаешься? – спросила Мэгги.
– Да вот, вернулась в Сент-Луис. Живу тут уже несколько месяцев.
– У-у, ясно…
– Я сама так захотела.
– Да?
Ди поставила одну руку на пояс:
– Я училась на Западе, но потом решила вернуться.
– Почему?
– Мне казалось, что это мой долг – после того, что случилось.
– Хм-м. Понятно. – Мэгги помолчала. – Извини, а что именно случилось?
– Волнения.
– А-а.
– Протесты!..
– Ну да, да, я в курсе. Значит, они еще не утихли?..
Ди прищурилась.
– Я-то сейчас живу в Нью-Йорке, – пояснила Мэгги. – В Куинсе и как бы в Бруклине. Прямо на границе между двумя районами.