Узнав, что из «Бет-Аврама» недавно выгнали прежнего раввина (он, видите ли, был «слишком интеллектуален»), а на его место взяли рабби Крантца, который «умел расположить к себе», – идиота с рыбьими мозгами и лысиной, на которую он зачесывал сбоку крашеные, иссиня-черные волосы, – Франсин начала кампанию по замене Крантца Капланом. У них с матерью состоялся долгий, мучительный спор по телефонным кабелям, протянувшимся через полстраны. Франсин хотела, чтобы церемонию вел знакомый и приятный ей человек, а не какой-то остолоп. Мать сказала, что Каплан не ведет свадебные церемонии, «так не принято», и вообще: подобная смена ролей неизбежно породит в тесном еврейском сообществе Дейтона массу слухов. В конце концов Франсин одержала верх. «Только при условии, что Крантц будет присутствовать и стоять на виме, – сказала миссис Кляйн. – Не хочу мутить воду и возмущать членов конгрегации. К тому же Крантц очень неплох. Да и Каплан, конечно, хорош».
Сама церемония прошла быстро и душевно. Каплан сказал о Франсин несколько добрых слов – мол, мужчина, которого она выбрала в мужья, должен считать себя самым счастливым человеком на свете. (На мгновение она задалась вопросом: почему она не выбрала Каплана?) Молодожены обменялись кольцами. Руки у Артура были мокрые и скользкие, кольцо легко наделось ему на палец.
Дальше Артуру предстояло произнести одну-единственную фразу на иврите. Ему дали транслитерированный текст и попросили выучить его наизусть: «Арей ат мекудешет ли бе-табаат з оке-дат Моше ве-Исраэль». Одно предложение. «Вот, ты посвящаешься этим кольцом мне в жены по закону Моше и Израиля». Буквально несколько слогов. Горстка согласных и гласных. Франсин выжидающе смотрела на жениха.
– А… – Артур откашлялся. – А…арей…
Каплан дал ему подсказку:
– Арей ат мекудешет…
– А…
– Арей ат…
– Арей… Ар…
Он в панике взглянул на Франсин и покачал головой. Та в ужасе уставилась в пол, а потом допустила роковую ошибку – покосилась в сторону и увидела, как ее мать высоко вскинула одну бровь.
– Арей ат мекудешет ли бе-табаат з оке-дат Моше ве-Исраэль, – прошептал Каплан.
Артур с трудом выдавил что-то похожее.
– Арей ата мкудаш ли бе-табаат з оке-дат Моше ве-Исраэль, – отозвалась Франсин.
Так, под какофонию слов на ломаном иврите, они стали мужем и женой. Когда молодожены вышли из синагоги и с трудом пробрались сквозь толпу незнакомых людей, Франсин потрясенно обнаружила у тротуара белый лимузин. Рядом стояла ее хохочущая мать.
Гостиница представляла собой массивное здание в духе советской архитектуры. Зал оказался битком набит людьми, которых Франсин видела впервые в жизни – и точно знала, что больше никогда не увидит. Миссис Кляйн властно потащила молодоженов по залу, представляя их друзьям и знакомым.