— И что я ему скажу? То, что получил задание от государя?
Джунковский задумчиво поглядел в потолок.
— Да, он состоит на службе Временного правительства, прикажет тебя арестовать и как шпиона отдаст под военный суд.
Соколов терпеливо объяснил:
— Вот почему я и разговариваю с тобой, а не с Потаповым. И вообще не желаю, чтобы кто-нибудь, кроме тебя, знал о моих делах.
Джунковский спросил:
— У тебя есть план перехода границы?
— Я могу за ночь пять раз пересечь границу, но это мало что даст. Гораздо сложнее пройти прифронтовую полосу, а это может быть до нескольких километров, да и передвижение по вражеской территории сопряжено с большим риском. И все же, во имя императора и России, я пойду на любую опасность. Я твердо верю: человек погибает не оттого, что в него попала пуля, а оттого, что исчерпал свои духовные силы и не может быть полезен ни Богу, ни Отечеству.
— Полностью с тобой согласен! Ты, Аполлинарий Николаевич, в совершенстве владеешь немецким языком, это должно помочь.
— Это так, но больше мне поможешь ты сам. Говоришь, Владимир Федорович, солдаты меняют немцам хлеб на порнографические открытки? Прекрасно!
Джунковский возразил:
— Ничего в этом прекрасного нет, а есть гнусность и предательство. Те, которые сбывают хлеб неприятелю, подумали бы о своих семьях, о своих детях, которые отказывают себе в лишнем куске, только бы солдат был сытый. По распоряжению немецкого командования уже централизованно доставляют из тыла на передовую ножички, бритвенные лезвия, фото с проститутками — для обмена на продукты питания. Кроме улучшения питания, немцы достигают важной цели — устанавливают добрые отношения с русскими солдатами. Каково? — Джунковский погрозил пальцем. — Ну ничего, вот я вернусь в дивизию и каленым железом выжгу эту заразу… Несколько человек предам военному суду, а там разговор короткий… Смертную казнь Временное правительство отменило еще в марте, но существуют и другие меры пресечения, как тюрьма. И Керенский обещал вновь ввести смертную казнь в закон. Пусть только мысль о казни страшит каждого…
Соколов миролюбиво заметил:
— Владимир Федорович, сделай одолжение, оставь на время все, как есть.
— То есть?!
— Дай предателям родины еще недельку-другую ходить на чужую сторону. Пусть причесываются немецкими гребешками и проводят досуг с фотографиями немецких шлюх.
Джунковский с любопытством посмотрел на приятеля:
— Тебе это надо? Серьезно?
— Очень надо!
— Будь по-твоему, граф! Заодно станем вести наблюдение за предателями, материал для суда накопим. У тебя и впрямь уже готов план проникновения к немцам в тыл?