За спиной у Ральфа в высокой траве притаились охотники. Ральф посмотрел на Джека.
— Ну, охотник?
Джек покраснел.
— Я и сам знаю, что нужно. Я пошел.
Неожиданно, повинуясь какому-то внутреннему велению, Ральф сказал:
— Я вождь. Идти мне. И не спорь. — Он повернулся к остальным. — А вы, вы все спрячьтесь. И ждите меня. — Ральф вдруг заметил, что его голос то пропадает совсем, то, наоборот, звучит слишком громко. — Так ты считаешь…
— Да. Я был везде, — пробормотал Джек. — Наверное, здесь.
— По-нят-но.
— Не верю я ни в какого зверя, — смущенно выдавил из себя Саймон.
Ральф вежливо согласился с ним, словно они говорили о погоде:
— Пожалуй, мне тоже так кажется.
Губы у Ральфа напряглись и побелели. Он медленно отвел волосы со лба.
— Ну, я пошел.
С трудом переставляя непослушные ноги, он вышел на узкий перешеек. Со всех сторон была бездна пустоты. Здесь ему уже не спрятаться, даже если бы не надо было идти дальше. Он остановился и посмотрел вниз. В недалеком будущем, если вести счет на столетия, море превратит этот замок в остров. Справа была спокойная лагуна, а слева…
Ральф вздрогнул. Лагуна надежно защищала их от Тихого океана, и так уж вышло, что только Джек бывал у воды на другой стороне острова. Впервые Ральф увидел с суши могучее движение океана, и ему показалось, что это дышит непомерно огромное существо. Вода между скалами медленно уходила вниз, обнажая розовые гранитные плиты, странные наросты кораллов, полипы, водоросли. Все дальше и дальше опускалась вода, шурша, словно ветер в верхушках деревьев. Показалась еще одна скала, ровная, как стол; четыре ее грани, по мере того как вода отсасывалась вниз, выступали зелеными от водорослей утесами. Затем спящий левиафан выдохнул: море поднялось, заструились взбившиеся водоросли, и поверх гранитного стола с ревом закипела вода. Ничего похожего на волны здесь и не было — вода на минуту уходила, как в бездну, потом вздымалась и уходила снова.
Ральф отвернулся и посмотрел на огромный розовый утес впереди. За спиной у Ральфа, в высокой траве, ждали охотники, ждали, что он будет делать. Ральф почувствовал холодок на ладонях — это остыл пот — и вдруг с изумлением понял, что на самом деле он и не рассчитывал повстречать там никакого зверя и не знает, как быть, если все же встретит его.
Ральф увидел, что он бы мог вскарабкаться на этот утес, но нужды в этом не было. Направо вдоль стены, на высоте человеческого роста тянулся узкий выступ, по которому, пробираясь над лагуной, можно было дойти до угла и даже завернуть туда. Идти по выступу оказалось нетрудно, и вскоре Ральф разглядывал бастион с другой стороны.