Следак постучал ложкой по столу, как председатель суда молоточком:
— Успокойся, Мельников, никто тебя не оставит. Смысла нет. Зная о постороннем, они сунуться не рискнут.
— А если отпустить и использовать как дезинформатора? — вклинилась сестричка с шокером. — Если они действительно на него выйдут.
— Огурец не того полета, — грустно молвил Костанов. — Левашов об него уже обломался, так что не будем тратить времени зря. К тому же нельзя исключить, что наш гость с ними в связке. Вложит, и сиди здесь до морковкина заговенья.
— Да вы что, оборзели?! — громыхнул Юша. — Ни с кем я не в связке! Нужны вы мне…
— Есть предложение закрыть этих типов до конца операции, — высказался второй темный шкаф. — В камере они никому не помешают.
— Это вариант, — кивнул Костанов. Но не успел Юша снова возмутиться, как следак сам себе возразил: — Хотя — никакой не вариант. Если Мельникова хватятся, это не беда, утрясем. А вот с Шуриком — дело другое. У него родители, гвалт поднимется такой… Слушай, — снова обратился следователь к Юше, — а может, вас двоих под паровоз — и концы в воду?
Я похолодел, как несвежий труп. Но понял, что это Костанов так шутит.
Наконец, следователь принял решение:
— Валите отсюда, пока я добрый. И запомни, Мельников: ты и твой Шурик ничего здесь не видели и не слышали. Во избежание. Хотя, думаю, вся эта засада — пустой номер. Так, дурью маемся…
На улице уже стемнело. Мы побрели по-над домами, мимо заброшенного детского сада, и Юша задумчиво произнес:
— Что-то тут не так. Слишком легко они нас выпустили. Что-то не то…
Внезапно он нырнул в воротца, которые вели к развалинам детсада, успев тихо бросить мне:
— Амором, не отставай!
И мы понеслись, запетляли, перескакивая через какие-то шлакоблоки, взбираясь на мусорники и перелетая через ограды. Юша оказался прытким, и вскоре я стал задыхаться. Тогда он толкнул меня в щель между гаражами и сам втерся туда же:
— Замри…
У меня что-то гулко билось внутри головы. Мы молча стояли минут пять, пытаясь отдышаться. Затем вблизи послышались негромкие голоса:
— Где они?
— Как сквозь землю…
— Не мог этот бегемот так шустро ноги сделать. Пацан еще туда-сюда…
— Докладывай Косте и готовься к втыку.
— Всегда готов…
Голоса затихли. Мы вылезли из щели.
— Оторвались, — резюмировал шкипер. — Вот штемпы колхозные, чему их там, в ментовке, учат…
— Так они что, за нами следили? — догадался я.
— А ты думал? Только вести должны были не нас, а тех, кто за нами увяжется. Это ежели лихие пацанчики, какие двух яйцеголовых умыкнули, за домом Амалии наблюдают. Но, видать, никто нас не пас. Вот опера и держались на расстоянии. А то бы мы их с хвоста не скинули.