– Чего надо, чужаки?
– Какие ж мы чужаки, старина Бран? – Олаф снимает амулет-личину, и в глазах старика тут же отражается узнавание. Голос его сразу теплеет градусов на – дцать.
– Ну, здравствуй, старый вояка! Все не сидится тебе на месте?! А это кто с тобой?
– Двое друзей, а вон тот – Олаф презрительно машет рукой в сторону нашего пленника – пытался сегодня убить нас.
Старик зорко вглядывается в лицо Грёбиуса, потом зло сплевывает на землю. Признал. Мужики за его спиной угрожающе скалятся в сторону пленника.
– А где ж остальные разбойники?
– Уже перед Единым в грехах своих каются. А с этим не решили пока, что делать.
– Нам отдайте, уж мы-то знаем, как его к подельникам отправить!
У-у-у… Видно бандиты и здесь уже успели нагадить. То-то мужики настроены так по-боевому. Один из них – тот, что с перевязанной рукой – вдруг радостно бросается к трофейной лошадке, признав в ней свою животинку, отнятую бандитами. Другой кричит, чтобы ему вернули украденную у него свинью. Кого-то подкараулили в лесу, возвращающегося с ярмарки, отняли всю выручку, да еще и зверски избили, теперь бедняга отлеживается дома. Мужики ропщут и угрожающе надвигаются на пленника. Пленник зеленеет лицом. К такому обороту, он точно не готов. Олаф, уловив воинственный настрой крестьян, согласно кивает головой.
– Чего ж не отдать, нам он без надобности – лишняя обуза. Да только маг он, маг Земли. Может, лучше к делу его пристроить? Пусть вон овраги вам на лугу заровняет, или землю, что под паром от сорняков очистит? Да, хоть кротов и сусликов с полей прогонит – какая-никакая, а польза от него будет. Убить-то всегда успеете.
– Так и будете нас на дороге держать, или все же в гости пригласите и накормите? – это уже я с претензиями к встречающим.
Нет, а чего?! Жрать хочется – аж, сил нет, а они своих спасителей на дороге маринуют! До мужиков, наконец, доходит, от какой напасти, и кто именно их избавил. Эти наглые твари долго еще могли бы терроризировать местное население, и натворили бы здесь дел. Лица крестьян разом светлеют, топоры и вилы опускаются, дальше нас всей толпой уважительно провожают до дома местного старосты. Поняв, что угроза миновала, на улицу постепенно высыпают женщины и дети, с любопытством разглядывают нас и пленника, становится людно. Хозяин трофейной лошадки грубо стаскивает пленника с седла, и кулем бросает его у крыльца. Со слезами на глазах обнимает свою нежданно вернувшуюся красавицу. Оно и понятно – лошадь здесь для крестьян большая ценность, можно сказать кормилица. Наших лошадей заботливо подхватывают под уздцы, уводят на конюшню. Нас с почетом приглашают пройти в дом. Старостой оказывается тот самый седой старик – Бран.