Выйдя из главного входа, я отправился исполнять следующее поручение. Мой путь пролегал мимо загона с лошадьми, всадниками и грумами в зеленых куртках. С расстояния футов десять я не прочь понаблюдать за лошадками, и, проходя, я замедлил шаг. Там я и увидел Лиггета, в костюме для верховой езды, который, как я полагаю, он взял напрокат, слезающего с крупного гнедого. Замедлил шаг я еще и потому, что рассчитывал увидеть, как еще кто-нибудь подставит ногу под копыто, но ничего такого не случилось. Не то чтобы я что-то имел против постояльцев в принципе, но когда человек платит двадцать баксов в день за номер и оттого ходит потом либо задрав нос, либо с кислой рожей, то будь я лошадью, я бы...
Но меня ожидали дела. Прошло уже больше получаса с тех пор, как я оставил Вульфа в номере одного, и хотя я запер дверь и строжайше запретил зеленой куртке в холле впускать к нему кого бы то ни было под каким бы то ни было предлогом, сердце у меня было не на месте. Я ускорил шаг и быстро добрался до павильона «Покахонтас». У входа я повстречал Лизетту Путти и Валленко с теннисными ракетками в руках. На веранде вязала мамаша Мондор. В автомобиле у входа сидели полицейский и какой-то верзила в штатском. Оба курили. Обе гостиные были пусты, зато в кухне кипела жизнь — повара, поварята, зеленые куртки, мэтры озабоченно метались туда-сюда. По всей видимости, все они готовили ленч, не говоря уже о грядущем парадном обеде, который должен был состоять из блюд американского происхождения, дабы послужить наглядным пособием к речи Вульфа. Все это, разумеется, совершалось под руководством Луи Сервана, и он, одетый в поварской колпак и фартук, проверял, смотрел, нюхал, пробовал и давал указания. Увидев Альберто Мальфи, резчика фруктов с Корсики, тоже при колпаке и фартуке бегающего по пятам за Серваном, я позволил себе усмехнуться. Едва не столкнувшись с внезапно отскочившим от плиты Доменико Росси, я добрался до старейшины мэтров.
При виде меня благородное морщинистое лицо Сервана омрачилось.
— А, мистер Гудвин! Мне только что рассказали об этом ужасном... с мистером Вульфом. Мистер Эшли позвонил из отеля. Мой гость, почетный гость... ужасно! Я навещу его, как только смогу освободиться. Это не очень серьезно? Он сможет к нам присоединиться?
Пока я успокаивал его, подошли еще двое-трое. Я принял их соболезнования боссу и объяснил, что в ближайшие несколько часов лучше не приходить. Затем я извинился перед Серваном, что отрываю его от дел, но мне необходимо переговорить с ним, и мы перешли в малую гостиную. После недолгого разговора он позвал Моултона — старшего официанта без мочки уха — и дал ему указания.