Вульф прекратил тереть щеку.
— Чепуха, — отрубил он.
— Нет, не чепуха, он действительно так считает.
— Почему? Это вы ему сказали?
— Нет. И я не потерплю... — она прервалась на полуслове, подалась вперед, чуть склонив голову набок, и так и застыла с полуоткрытым ртом, вглядываясь в лицо Вульфа. Смотреть на нее было исключительно приятно. Она говорила правду, утверждая, что не стремится быть особенной. Ей не нужно было стремиться. От ее лица, да и от всей фигуры исходил какой-то неуловимый призыв, заставлявший бессознательно менять курс в ее направлении. Я продолжал держаться циником, хотя легко представлял себе ситуацию, когда и цинизм бы меня не спас.
— Мистер Вульф, почему вы всегда стараетесь уколоть меня? — мягко спросила она. — Что вы имеете против меня? Вчера, когда я рассказала вам, что мне сказал Филипп про мышьяк, и сейчас, когда я рассказываю вам о Марко...
Она откинулась на спинку кресла. — Как-то, очень давно, Марко сказал мне, что вы женоненавистник.
Вульф покачал головой.
— И снова чепуха. Я никогда не позволил бы себе такого хамского утверждения. Ненавидеть женщин? Это потрясающе успешные животные. Из соображений удобства я поддерживаю видимость невосприимчивости к ним. Я выработал ее много лет назад под давлением необходимости. Признаюсь, что к вам у меня особые счеты: Марко Вукчич — мой друг, вы были его женой и бросили его. Вы мне не нравитесь.
— Ах, это было так давно! — Она слегка взмахнула рукой, потом пожала плечами. — Так или иначе, сейчас я представляю интересы Марко.
— Вы хотите сказать, это он вас послал ко мне?
— Нет. Но я пришла ради него. Всем известно, что вы взялись снять с Беррэна обвинение в убийстве моего мужа. Как же иначе вы можете сделать это не обвинив Марко? Беррэн утверждает, что, когда он вышел из банкетного зала, Филипп был жив, а Марко говорит, что, когда он вошел, Филиппа там не было. Так что если не Беррэн, то убийцей выходит Марко. И к тому же сегодня вы расспрашивали Марко, приглашал ли он меня танцевать и предлагал ли мне включить радио. Есть лишь одно объяснение вашим вопросам: вы заподозрили, что он хотел, чтобы звуки радио заглушили грохот, который мог донестись из банкетного зала, когда он... если бы там что-то произошло.
— Так Марко рассказал вам, что я спрашивал про радио.
— Конечно. — Она слегка улыбнулась. — Он решил, что мне следует знать об этом. Видите, он простил мне то, чего вы прощать не желаете.
Я не дослушал, потому что в дверь постучали. Я прошел в прихожую, закрыл за собой дверь в комнату Вульфа и отпер наружную. Хоть я и был предупрежден, но увиденное все равно повергло меня в шок. Можно было подумать, что в холле собралось пол-Гарлема. Четверо или пятеро из них так и пришли в зеленых куртках, в которых они обслуживали нас за обедом, а остальные, повара и прочие работники кухни, были в своей обычной одежде.