— Даже не сомневаюсь.
Герцог хохотнул.
— Позвольте преподнести небольшой дар по случаю празднества.
— Может, позже? — Я натянуто улыбнулась и сделала шаг назад, стремясь избежать вежливого, но такого лживого словоблудия.
— Ну что вы, именно сейчас, именно в эту минуту.
Измирский вновь завладел моей рукой. Поцеловал указательный пальчик, пробежался губами до запястья и чуть подул на брачный браслет.
— Примите эту безделицу…
Он вынул из кармана небольшую золотую цепь с подвешенными капельками-камнями. Широкая и гибкая, она идеально легла мне на руку, скрывая супружеский символ.
— Заменим один браслет на другой? — лукаво спросил он. — Кстати, я готов заменить и вашего супруга, если возникнет такая нужда. Мы оба северяне, те, кто не знал его лично, даже не заметят подмены, и ваша репутация будет спасена.
— Какие глупости вы говорите, — ответила я.
— Это не глупости, моя милая Камелия, совсем не глупости.
Он отпустил руку, но моя кожа еще долго хранила на себе жесткое касание его горячих пальцев. И это было неприятно. Хотелось снять украшение, но умом понимала, что подобный поступок недопустим, тем более все видели, как герцог его надел. Пойдут слухи, пересуды. А мы знаем, как падок народ на скандалы.
Но это мелочи. Единственное, что действительно беспокоило, так это слова Измирского, почти точь-в-точь совпадающие с речью Настиши. Словно они репетировали вместе. Я обвела взглядом зал, стараясь отыскать подругу. Где же она? Ведь должна быть тут.
— Господа! — Голос отца эхом пробежался по помещению. Все притихли. — Господа! В этот день, ровно двадцать один год назад, родилась Камелия. — Взгляды гостей переместились ко мне, я послушно улыбнулась. — И вот сегодня, как того требуют традиции, она готова принять на себя обязанности будущей правительницы. Из поколения в поколение наследники династии АрМонт дожидаются княжеского совершеннолетия, дабы вступить во взрослую, по-настоящему серьезную и, не побоюсь этого слова, великую жизнь. Обычаи вынуждают подойти к этому шагу с добрыми помыслами и крепким тылом. А кто готов защитить спину любого властителя, как не любящая семья?
В зале послышались одобряющие хлопки. Я напряженно застыла.
— Так позволим же Камелии соблюсти все правила и официально представить своего супруга! — Голос отца каленой стрелой пронзил сердце. Вот и все…
Я медленно направилась к княжескому трону. Шаг за шагом, едва передвигая ноги, я приближалась к позору и бесславию. Взоры присутствующих провожали каждое движение, а улыбки холодили душу. Наверное, так себя чувствует осужденный, идущий на эшафот.