Поскольку я молчал, он встал и прошелся по комнате. Казалось, он уже забыл о причине своего визита.
— М-да, немало, немало лет протирал я задницу в этом участке! — произнес он задумчиво.
Я возвел глаза к небу. Жалость по отношению к самому себе ему никак не идет. Да и насчет протирания штанов он перегибает.
Подчиненных гонять — гонял, а чтобы самому перетрудиться — такое случалось редко.
Отец еще посопел-покряхтел, словно не в силах перейти к тому разговору, ради которого пришел.
— Как продвигается расследование убийства? — спросил он.
— По мнению прокуратуры, тут замешан главарь одной бостонской банды.
Отец только хмыкнул.
— Говорят, Данцигер крепко сел ему на хвост.
— А ты-то что? Они тебя как-то задействовали?
— Нет. Не моя юрисдикция.
— Э-э, нет! Тебе, Бен, никак нельзя в стороне оставаться. Тут у тебя выбора нет! Моя хата с краю — это хреновая позиция.
— Сам знаю.
— Ты не кто-нибудь, а шериф! Когда на твоей территории приезжему отстрелили башку…
— Да все я понимаю, не надо меня поучать.
— А что еще им известно?
— Отец, твое дело сторона. Не суйся куда не надо.
— Уж и спросить нельзя! Могу я интересоваться работой собственного сына или нет?
— Я не в курсе, что им известно. Мне никто не докладывает. Чего приказывают делать — делаю.
Отец презрительно ухмыльнулся.
— Не надо, отец, не начинай!
— Кого они подозревают?
— Типа по имени Харолд Брекстон. Вот, можешь на фотографию взглянуть.
Отец посмотрел на лицо на снимке и спросил:
— Кто такой?
— Бостонский гангстер. Больше ничего про него не знаю. Похоже, наркоделец. Глава расследования видит в этом убийстве его почерк. Выстрел в глаз.
— Любопытно. А еще что?
— Да что ты привязался?
— Мне интересно, черт возьми!
— Отец, у меня дел полон рот, не отвлекай меня!
— Что за козлиное упрямство! Ни хрена учиться не хочешь, только пыжишься!
Машинально его руки сжались в кулачищи. Я чувствовал, как адреналин в нем играет. И не было поблизости Энни Трумэн, чтобы ласково одернуть его «Клод!».
Я решил не перегибать палку.
— Ладно, дело обстоит так. Я случайно познакомился с одним копом. У него своя теория убийства. Он полагает, что не все так просто, как кажется боссам из прокуратуры. Тело сразу после убийства кто-то ворочал. Очевидно, убийца что-то искал в домике. Ну, теперь все — больше я ни шиша не знаю.
— Не сдавайся. Ты обязан быть в курсе.
Я взял под козырек.
— Ты с этим не шути. Не давай о себя ноги вытирать!
— Знаю, знаю. «А мимо меня еще никто не прошел!»
— Вот именно. «А мимо меня еще никто не прошел!»
— Успокойся. Я начеку.
Отец встал и медленно пошел к двери. Я заметил, как он похудел — одежда висит мешком. Всегда такой огромный, он словно стал на пару размеров меньше после смерти жены.