— Остановись-ка здесь, Бен Трумэн, — сказал Келли. — Хочу позвонить.
Я притормозил машину у лавчонки под названием «У Мэла».
Келли зашел внутрь.
Я поискал музыку в радиоприемнике, потом решил выйти из машины — понежиться в лучах солнца и осмотреться.
Я оперся спиной об искореженный парковочный счетчик и, позевывая, водил глазами по улице. Смотреть особо не на что. Мерзость запустения.
Очень быстро я ощутил, что стал предметом всеобщего внимания.
Толстая негритянка, которая развешивала свежевыстиранное белье на балконе, бросила свое дело, уперла руки в бедра и стала меня рассматривать.
Ребятишки на тротуаре у соседнего дома прекратили играть и таращились на меня.
Несколько типов на противоположном тротуаре хоть и не замолчали, но то и дело на меня косились.
Что во мне такого, черт возьми? Или это лишь потому, что я единственный белый на всю улицу?
Из ближайшего подъезда вынырнул один подросток. Потом другой. Оба переглянулись и двинулись ко мне.
Оба чернокожие — один совсем темный, другой почти такой, каким бываю я, если летом подолгу хожу на солнце. У обоих характерный презрительный прищур — то ли от хулиганской натуры, то ли от природной дебильности.
— Ты че тут кантуешься? — спросил светленький.
— Жду друга. Он в магазине.
Оба парня смотрели на меня исподлобья, словно мой ответ только увеличил их недоверие.
— Классная тачка, — сказал тот, что потемнее.
Светленький сплюнул и спросил врастяжечку:
— Деньги есть?
— Нет.
— Нам нужны — в магазин.
— Увы и ах.
— Ты че — заблудился?
— Нет. Я же сказал — друга жду. Он внутри.
— Нам и нужно-то немного — всего доллар, — сказал тот, что потемнее.
— Говорю вам…
— Брось ты, парень, какой-то вшивый доллар!
Я хмыкнул, вытащил из кармана бумажник и дал ребятам один доллар.
— А ты лапшу вешал, что денег у тебя нет, — протянул светленький.
— Я только сказал, что вам давать не собираюсь.
— А таки дал!
— Ну и что?
— Целый доллар отвалил. Щедрый мужик! Мог бы и один сраный цент дать. Ладно, не жмись. У тебя полный лопатник долларов, я же видел. Нам во как нужно в магазин!
— Нет, ребята, уж вы извините.
— Нам чего пожрать — понимаешь?
— Да, с голоду подыхаем — понимаешь? — насмешливо заканючил второй.
— Хватит. Больше ничего не получите.
— Как это — не получите? Я ж тебе сказал — нам позарез нужно!
Я отрицательно мотнул головой. Возможно, пришло время пояснить, что я полицейский.
Но поскольку это были только подростки, то я не стал гнать волну. С формальной точки зрения я тут, в Бостоне, никакой не полицейский. Моя юрисдикция заканчивается в Версале, штат Мэн. В Бостоне я рядовой турист.