Заинтересовавшись африканскими алмазами, Смирнов побывал на крупнейшем в мире алмазном разрезе. Это место в пустыне Калахари зовется Джваненг, что означает «Там, где камешки», то есть алмазы. Разрез принадлежал «Дебсване» – совместному предприятию «Де Бирс» и правительства Ботсваны, которые были заинтересованы в привлечении инвесторов, поскольку каждое предприятие нуждается в деньгах для развития.
Впечатленный громадным котлованом, где открытым способом добывали алмазы, которые когда-то находили россыпями прямо на поверхности, Смирнов инвестировал в акции алмазодобывающего предприятия почти миллион долларов, однако из-за разразившегося в 2008 году мирового экономического кризиса ожидаемых дивидендов он не получил.
В том же 2008-м он встретил в Габороне своего бывшего коллегу по Пятому Управлению КГБ Михаила Ратникова, который предложил ему стать его компаньоном в очень выгодном бизнесе – торговле человеческими органами, цены на которые зависели от срочности поставок. Согласно «черному» прейскуранту роговица глаза стоила от пяти до пятнадцати тысяч долларов, печень и почки до пятидесяти тысяч, а костный мозг вообще продавали на граммы как героин, только стоил он в двадцать раз дороже героина. А если разобрать здоровое человеческое тело на органы целиком, то на этом можно было заработать миллионы.
Бывший майор КГБ Ратников курировал тайные поставки донорских органов для партийной элиты еще с советских времен, так что его опыту в этом деле можно было доверять, и Смирнов принял его предложение, о чем вскоре ему пришлось сильно пожалеть. Проведенная за его счет операция в пустыне Калахари провалилась, и арендованный им санитарный вертолет вернулся без груза и без «черных трансплантологов», которых расстрелял невесть откуда там взявшийся «Рэмбо». Так ему, во всяком случае, сообщил по телефону перепуганный насмерть вертолетчик, и Смирнов впредь зарекся вести какие-либо дела в Ботсване.
Десять тысяч евро за один звонок дочери для него были не деньги. Посоветовавшись с Владом Литвиновым, который обнадежил его, что благодаря такому звонку можно будет определить ее местонахождение, Смирнов перевел вымогателям на указанный счет десять тысяч евро, и на следующий день, к его неописуемой радости, Полина позвонила ему с мобильного телефона Глеба. Поговорить им дали менее трех минут, но за эти минуты Константин Викторович узнал от дочери, что она с Глебом находится в каком-то подвале, после чего связь оборвалась, и тщетно Константин Викторович пытался потом ей дозвониться. Особенно удручало, что вступить в переговоры с похитителями он не имел никакой возможности, поскольку связь с ними была односторонней – вымогатели ограничились письмом с ультимативным требованием выкупа и номерами счетов, на которые надо было этот выкуп перечислить, и в конце письма еще издевательски приписали: «P. S. Вы сами должны понимать, что торг здесь неуместен».