«Ни за что на свете не расскажу маме о том, что со мной произошло сегодня! Она и так вся на нервах. Сегодня я очень устал от ее тревоги!»
В висках закололо, мальчик поморщился. Он понял, что мысли мужчины наполнили комнату. Он слышал и видел их. Феликс обхватил голову руками, сел прямо на пол и, наконец, заплакал. Плакал до изнеможения. Скоро все изменится в его жизни. Откуда он это знает, — мальчик не мог объяснить. Когда слезы иссякли, Феликс подумал, что с ним все в порядке. Попытался встать, но не смог. Тело перестало ему повиноваться. В голове что-то запульсировало, и он потерял сознание.
Утром Маша нашла его на кухне и закричала. Настя прибежала на крик, засуетилась вокруг мальчика, не зная, что делать и ругая себя за то, что оставила ребенка на ночь без присмотра.
— Может, «скорую» вызовем?! — предложила Маша.
— Какую «скорую»? Надо срочно сделать ему укол.
Настя метнулась к буфету, быстро набрала шприц и сделала укол в руку чуть повыше локтя, как учил Сергей. Она подняла ребенка с пола и отнесла его в комнату.
Через некоторое время Феликс открыл глаза и взглянул на Настю.
— Как ты себя чувствуешь, малыш?
Он попытался встать, но по ногам прошла судорога. Спина ныла, в голове клубился туман. Настя погладила его по голове.
— Ты очень нас напугал… Я принесла твою книгу. Будешь читать?
Мальчик взял в руки книгу, открыл ее, но тут же отложил.
— Мама, я хочу кушать.
Настя заулыбалась.
— Раз кушать запросил, значит, выздоравливаешь. Сейчас Машенька принесет тебе кашу. — Настя взяла с полки возле кровати маленькую машинку и протянула Феликсу. — На, поиграй пока.
К радости Насти, мальчик взял машинку и стал возить ее по кровати. Она подумала: «Кажется, ребенок возвращается к нормальной жизни». Настя убрала томик «Войны и мира». Рано ему такие книги читать.
Настя пришла в медицинский центр, где месяц назад сделала подсадку эмбриона. Для себя решила, что это последняя попытка зачать ребенка. Если потерпит неудачу, то успокоится и будет жить дальше и воспитывать ребенка Миши. Ее сильно затошнило, она села на диванчик перед кабинетом доктора.
— Простите, что заставил вас так долго ждать в этом ужасном коридоре. Звонила одна из моих пациенток, страшная зануда, вот и пришлось с ней столько времени объясняться. Заходите, пожалуйста!
Голос у врача был низким, слегка хрипловатым, с кавказским акцентом. Настя поднялась, с облегчением почувствовав, что мучившие ее позывы вдруг чудесным образом прекратились, и вошла вслед за доктором в кабинет. С порога осмотрелась. Жилая комната с уютным диваном, журнальным столиком, двумя креслами и телевизором не походила на больничные помещения. В углу комнаты за ширмой стояли гинекологическое кресло и прибор УЗИ. Две колонны, поддерживающие потолок, были удачно скрыты за декоративными экранами, выполненными из матового голубого, с добавлением золота, стекла. Выложенный керамической плиткой пол повторял эти же цвета, но только в очень бледных, холодных, почти ледяных тонах. Белые стены от пола до потолка были закрыты рядами полок, уставленных книгами, статуэтками и какими-то не понятными ей вещами. Свободная стена была полностью увешана фотографиями ребятишек. Этого нерусского доктора, по фамилии Григорян, нашел Миша полгода назад, когда провалились все шесть попыток забеременеть.