– Черт… Ладно, я напишу, – сказал Макс, откидывая назад свои черные волосы. – Спасибо, что замолвила за меня словечко. Ты с ним теперь встречаешься?
– Нет, – опуская глаза, ответила Лена. Она вспомнила о приглашении на обед и подумала, можно ли это считать свиданием. – Мне он не нравится.
– Он тебя обидел?
– Нет, просто… – Лена не договорила. Его ли вина в том, что вызывает в ней такие странные чувства? – Он не в моем вкусе.
– Мне даже как-то неловко перед тобой, – виновато сказал Макс. Лена лишь пожала плечами, мол, дело уже сделано.
– Я могу тебе как-то помочь? – спросила она, вспомнив разговор с Климом. – Может, вести вашу группу?
– Это было бы здорово! – тут же оживился Макс. – Спасибо тебе, Лен!
Он наклонился к ней и поцеловал ее в щеку. Его волосы коснулись ее щеки, и от этого короткого прикосновения она перестала дышать.
– На здоровье, – ответила она лишь тогда, когда Макс вышел из кухни, тихо прикрыв за собой дверь.
Бросив в стирку пиджак и блузку, которые, как казалось Лене пропитались запахом Клима, она встала под душ. Завтра они встретятся снова. Может, придумать отговорку и не ходить? Нет, это дурацкая идея. Ведь это, скорее всего, навредит Максу. Как-то это все нехорошо получается, словно она торгует собой. От этой мысли стало неприятно, но потом она вспомнила счастливые глаза Макса, и ее отпустило. Ей очень хотелось, чтобы он добился своей цели.
Забравшись в постель, Лена с грустью поняла, что, несмотря на усталость, спать ей совсем не хочется. Она включила медитативную музыку, но та вызвала лишь раздражение. Стакан теплого молока тоже не снял напряжения и остался стоять на тумбочке недопитым. Мысли Лены снова и снова возвращались к Климу. Слова отчима о том, что он спит со своей сестрой, не шли у нее из головы. Что если это правда? Ведь то, как он смотрел на Иветту… Это была неподдельная нежность. Так не смотрят на родственниц. Может быть, поэтому его девушка бросила его? Узнала правду? Как можно вообще пережить такое?!
Лена закрыла глаза и в красках представила себе, как эти двое занимаются любовью. Всю страсть и порочность этой связи. То, с какой жадностью Клим берет Иветту, желая насладиться каждым мгновением запретного чувства. Вскочив с кровати, как ошпаренная, от буйства собственного воображения, Лена схватила блокнот и карандаши. Она поняла, что если не нарисует все это, ее сейчас разорвет от нахлынувших чувств.
Карандаш легко летал по бумаге. Это отвлекало Лену от тянущей истомы внизу живота, от желания, которое свинцом разливалось по всему телу. Такого с ней еще никогда не было! Словно гормоны, мирно трудившиеся до этого в ее организме, разом решили устроить бунт и толкнуть революцию.