– Я знаю, вы считаете ошибкой мой приказ о закрытии мелких монастырей, – сказал он, – но, уверяю вас, я не намерен стирать с лица земли все аббатства и приораты. Ради того, чтобы порадовать вас и показать Господу, что я остаюсь верным сыном Церкви, я решил для спасения вашей души и своей восстановить приорат Стиксуолд в Линкольншире.
Генрих не переставал удивлять ее. Какой же противоречивый он человек! Готовность короля пойти ради нее на такой шаг глубоко тронула Джейн. Может быть, произошел перелом, прилив сменился отливом, и в конце концов она выиграет.
– Не могу выразить, как это меня радует, – сказала Джейн, взяла руку Генриха и поднесла ее к губам. – Господь вознаградит вас за это, я уверена. И я осмеливаюсь попросить вас еще об одном одолжении. Я слышала, что недавно вашей милости отошел приорат Бишем, и это огорчает меня, потому что в его церкви много почитаемых могил. Там лежат графы Солсбери и Уорик. Не согласитесь ли вы восстановить и этот монастырь ради меня?
Генриху стало неуютно. Все знали, что его отец держал последнего графа Уорика узником в Тауэре с детских лет и причиной этого было то, что в мальчике текла кровь Плантагенетов, а это делало его опасным для династии Тюдоров. Невинного страдальца постигла смерть на эшафоте. Королева Екатерина иногда упоминала об Уорике – говорила, что брак с принцем Артуром был замешан на его крови: отец Екатерины ясно дал понять, что переговоры о брачном союзе не продвинутся дальше, пока не устранен Уорик.
– Я сделаю больше, – сказал Генрих, – я восстановлю Бишем как аббатство.
– Потомки возблагодарят вас так же горячо, как благодарю я, – сказала ему Джейн.
Однако этой ночью ей приснилось большое аббатство, все в руинах. Это был Бишем, она знала, хотя никогда там не бывала. Джейн резко проснулась, встревоженная. Было ли это предвестием? Рядом лежал Генрих – он ровно дышал, и Джейн не хотелось его будить. Королева была рада, что супруг остался с ней в постели. Они не занимались любовью с того момента, как Генрих узнал о ее беременности, но он приходил ради компании, как говорил ей. Джейн было приятно услышать от герцогини Норфолк, что он не спал ни с Екатериной, ни с Анной, когда те были в положении, а потом леди Рочфорд все испортила, упомянув о том, как его милость находил утешение от вынужденного воздержания у других женщин. И все же Джейн не думала, что Генрих обманывает ее. Она наверняка догадалась бы, да и леди Рочфорд не отказала бы себе в удовольствии сообщить ей об измене короля.
На следующее утро за завтраком Джейн услышала голоса дам, доносившиеся из спальни. Всех слов она разобрать не могла, но поняла, что леди Рочфорд говорила о ком-то, повешенном в цепях. Джейн переглянулась с Мэри Монтигл, которая прислуживала ей. Девушка выглядела смущенной.