– Тут нет никакого риска! – возразил Генрих. – Я здесь, а я бы не остался, если бы мог заразиться. Принесите ребенка. – Его слова прервались рыданием.
– Я принесу его.
Кто это сказал? Кромвель? Даже он здесь? Все происходило как во сне, голоса и лица расплывались и перемешивались.
– Поторопитесь! Времени мало.
– Нет! – Это Генрих вскрикнул мучительно.
Джейн открыла глаза, понимая, что нужно попрощаться. Она так много хотела сказать ему, но не могла – последнее дыхание нужно сберечь для Эдуарда.
Она услышала, как колокол на главном дворе прозвонил два раза. Тень была здесь, на стене, манила ее. Джейн слабо подняла руку и указала в ту сторону, сжимаясь от страха. Если это звало ее в вечность, значит ей точно уготован ад.
– Что она делает? – спросил Генрих.
– Думаю, бредит, – отозвалась Мария.
Джейн понимала, что пришел епископ Карлайл, встал рядом с ней на колени, дал ей последнее причастие, помазал миром и отпустил грехи. Про себя она молилась, чтобы Господь не оставил милостью Эдуарда и Генриха, когда ее не будет, и простил ей все прегрешения, надеясь, что испытанное при жизни искреннее раскаяние зачтется ей, когда она предстанет перед судом Господним. Она вновь бросила взгляд на стену, тени там не было. Может, ей привиделось? И она все-таки отправится на небеса? Ждут ли ее там Энтони, Марджери и отец? Как бы ей хотелось, чтобы сейчас рядом была мать.
Генрих, низко опустив голову, сжимал ее руку и безутешно плакал. Она услышала слова Кромвеля:
– Все собираются в Королевской капелле. Если молитва спасет ее милость… – Завершения фразы Джейн не услышала.
– Не было еще ни одной женщины, которую так любили бы люди – все, богатые и бедные, – сказала Мария.
– Сэр, я послал за герцогом Норфолком, чтобы тот распоряжался, пока вы заняты здесь, – произнес Кромвель упавшим голосом и замолчал.
Джейн и не догадывалась, что он относится к ней с такой теплотой.
– Боже, что я могу для нее сделать! – воскликнул Генрих; его голос прозвучал где-то совсем рядом. – Вся моя власть ничего не стоит. Я теряю свое самое дорогое сокровище и ничем не могу помочь. О дорогая, не оставляйте меня! – Он с рыданиями повалился на постель и обхватил жену руками.
Джейн смутно сознавала, что рядом с ней положили ребенка. Она слышала его сопение, чувствовала тепло маленького тельца, прикасавшегося к ее ледяной коже. Жадно хватая ртом воздух, королева попыталась поднять руку и благословить младенца, но сил не хватило, поэтому она благословила сердцем своего милого сыночка, своего маленького короля. Она дала ему жизнь, а он ей – надежду на искупление грехов и на будущее. Жизнь ее угасала, и образ его личика в форме сердечка, милее которого не было на свете, Джейн забирала собой в вечный свет.